Пилот «Штуки»

Тем временем я атакую другой танк. До сих пор они не пытались прятаться, уверенные, что надежно защищены своими истребителями. Вновь один танк вспыхивает. «Красные соколы» кружат над деревней и ужасно орут, они все хотят высказаться, как лучше всего сбить мой Ю-87. Авианаводчик на земле в ярости, он угрожает, спрашивает, видят ли они, что горят уже четыре танка. Вот они снова возвращаются и на самом деле атакуют с разных направлений, я рад, что подбив пятый танк, израсходовал мой последний снаряд, поскольку если бы эта игра продолжалось и дальше, было бы трудно надеяться на счастливый конец. Все это время по мне струится пот, хотя стоит очень холодная погода, волнение греет лучше любой меховой куртки. То же самое справедливо и относительно моего эскорта. Лейтенанты Бирман и Кинадер меньше боятся что их самих собьют, чем того, что они не справятся с обязанностью защитить меня, тем не менее, еще более вероятно, что «иваны» могут сказать и о себе то же самое, если они не смогли сбить «Штуку» с полосами, как это им было приказано, они по крайней мере могли бы приняться за «Фоккеров». Мы направляемся домой, «иваны» какое-то время идут за нами, потом поворачивают обратно. Еще какое-то время мы слышим укоры наземного офицера-аваианаводчика и «Красных соколов», которые приносят свои извинения.

Случается, что на пути русского наступления нет ничего, кроме отдельных частей, спешно направленных в район прорыва. Часто они состоят из зенитчиков, обслуживающего персонала аэродромов и тыловых армейских служб. Мы испытываем нехватку людей и техники, все та же старая история, вновь и вновь. Индивидуальная храбрость отдельные действия могут отсрочить, но не могут полностью остановить наступление колоссальных масс людей и вражеской техники. Немногие ударные части, которыми мы располагаем, не могут успевать повсюду в одно и то же время. Невзирая ни на что, наши товарищи на земле ведут бой с непостижимой храбростью. Фронт по Тиссе больше нельзя удержать, следующей линией обороны должен быть Дунай. Я встревожен советским ударом на крайнем юге через Фюнфкирхен в направлении Капошвара, если он окажется успешным, то эта новая позиция вновь окажется в опасности. Проходит совсем немного времени и мои опасения подтверждаются.

15. БИТВА ЗА ВЕНГРИЮ

Один из наших последних дней в Фармосе.[40] Только что получено сообщение: что бронетанковая колонна русских прорвалась в направлении гор Матра и достигла окраины Гьонгеса. Наши части, которых обошли с фланга, озабочены тем, чтобы восстановить ситуацию и закрыть разрыв. Погода испортилась и становится для нас дополнительным испытанием, потому что вся местность сильно всхолмлена и облачный покров лежит очень низко. Мы оставляем Будапешт справа и вскоре видим впереди горы Матра, а еще дальше — Гьонгес. К югу горят пожары, очевидно, там что-то происходит. Видно, как по дороге идут танки и явно не немецкие. Когда я поворачиваю в их направлении, чтобы составить общее представление о силах противника, меня встречает сильный зенитный огонь. Мы кружим на низкой высоте над головой танковой колонны. Впереди Т-34 и ИСов идет танк нового типа, которого я никогда не встречал прежде, но это и не американская машина. Я уничтожаю этот танк первым, а затем переключаюсь на других. Вскоре пять танков горят, но у меня кончились боеприпасы. Противотанковое звено хорошо поработало и для «ивана» день начался неудачно. Мы перестраиваемся и движемся домой. По дороге нас перехватывают с опозданием появившиеся на сцене советские истребители Як-9, но они не наносят нам никакого вреда.

Мы уже находимся за нашими позициями и до базы остается всего десять минут лета, когда до меня внезапно доходит: какими словами я опишу первый подбитый танк в своем докладе? Получилась ли достаточно четкая фотография, по которой можно будет определить тип этого танка? Очень важно, чтобы наш Генеральный штаб знал, какие типы танков появляются на определенных участках фронта, такая информация указывает на то, какое новое оружие начало производиться или поступило из других стран. Я должен знать, какой модели был этот танк. Поэтому я приказываю командиру третьей эскадрильи вести самолеты домой, а сам разворачиваюсь и лечу назад.