Пина

— Так все оборотни говорят. Но это единственный путь, когда ты действительно меняешься.

— Это как?

— Всякое животное, что начинает меняться, так и остается животным. А смысл этого всего, чтобы стать кем-то другим по-настоящему. А так все эти твари просто используют свою силу, чтобы оставаться тварями, следовать своим низменным желаниям. Лисы, волки, медведи так и продолжают есть других. Вот, даже эта белка… Когда получаешь силу, надо уметь ей распорядиться. И путь Неба единственный путь, на котором ты не растратишь её впустую.

— Я никого еще не убила и не съела!

— Но ты сделала намного хуже. Из-за тебя я оступился.

— Ну я же не знала, что тебя за это накажут! Я понимаю за убийства наказывать! А тут же другое!

Ян ничего не ответил. Он сказал все, что считал нужным и только его глаза горели злым металлическим блеском.

Пина придвинулась ближе к Яну и взяла его руку.

— Пока нет твоего отшельника, мы можем… совершить еще пару ошибок?

Ян резко выдернул руку.

— Уйди от меня, нечисть! — сказал он зло.

Пина заплакала. Ян угрюмо смотрел на огонь и не пытался её утешить.

***

— Ян, смотри, у меня какая-то человеческая болезнь! — сказала Пина.

Ян бросил мрачный взгляд на девушку. После того случая они почти не разговаривали. Пина гуляла по лесу, смотрела на облака или море, разговаривала с деревьями. Ян мрачно сидел у костра и точил свой топор.

— Ты здорова, — сказал он. — Что, не хочешь идти к отшельнику?

— Нет, же! Меня тошнит и живот распух! И там внутри, будто что-то ворочается!

Ян вскочил, подбежал к девушке. Он осторожно коснулся её небольшого животика.

— Он некрасивый! — пожаловалась Пина. — Не люблю большие животы!

— Он со временем станет намного больше… — сказал Ян, не убирая руки.

— Фу!

— Что же ты за тварь такая? Это обычная беременность.

— Что, ребенок?! Я породила жизнь?!

— Мы породили…

— То есть, он твой и мой?

— Он тоже принадлежит Небу…

— А тот отшельник может причинить ему вред?

— Он лишь скажет, что хочет Небо.

— Я тогда к нему не пойду!

Глаза Яна метнули стальные молнии.

— Пойдешь! — сказал он.

— Не пойду! Это наш ребенок. Небо не будет решать, что с ним делать! Это мы должны решить!

— Ты с Небом или против Него? Решай!

— Я не хочу быть Небожителем! Я хочу жить, как и раньше!

— Ты свой выбор сделала… — сказал Ян. Он быстрым движением схватил её за горло.

— Сейчас посмотрим, кто ты на самом деле, нечисть!

Пина захрипела, попыталась освободиться от захвата. Но у охотника была железная хватка.

Лес вокруг кружился в бешеном хороводе. Неужели, это и есть смерть? Нет, она так просто не сдастся! Она с силой ударила ногой в пах взбесившемуся охотнику. Рука разжалась. Ян зашипел от боли. А человеческие ноги, не такие уж и бесполезные! Пина побежала прочь. Ян быстро пришел в себя. Пина слышала, как лязгнула его секира. Он бежал за ней! Но она знала в этом лесу все самые скрытые и заветные тропинки. Убедившись, что он сильно отстал, она приняла свой истинный вид. Попробуй, найди меня теперь!

Ян выбежал на прогалину. Он был всклокочен, его взгляд блуждал как у безумца.

— Где ты спряталась?! — кричал он. — Я найду и разрежу на тысячи кусочков! Я тебя оживлю, а потом снова убью! Тварь! Уничтожу!

Он бегал, заглядывая под каждый куст, срубая топором ветки, топча ногами муравьев и прочих лесных букашек.

— Я найду тебя! Ты за все ответишь! — кричал он. Но Пина знала, что теперь она в полной безопасности.

***

Пина замолчала. Лангрен завороженно слушал, боясь прервать этот рассказ. Он был так взволнован, что на лице выступил пот.

— А что с ребенком? — спросил он, наконец, хриплым, не своим голосом.

— Ещё несколько лун спустя у меня родился мальчик, — глухо сказала Пина. — Очень красивый. На что я не люблю людей, их внешность. А мой мальчик и правда был красивый!

— И что потом, где он сейчас?

— Однажды лес подожгли. Тогда я думала, это крестьяне. Они вечно рубят и жгут деревья!

— И твой ребенок… погиб?

— Мы бежали с ним через пожар вместе с другими обезумевшими жителями леса! Я держала его за руку, а потом он отпустил мою руку! Я повернулась, а вокруг дым! Хаос! Его не было! Я бросилась в дым, но ничего не видела! А потом на меня бросился лось! Сбил с ног и я ничего не помню! Очнулась уже среди обугленных мертвых деревьев…

За куполом послышались рыдания. Пина сидела на коленях, и плакала.

— Я его искала… искала… В окрестных деревнях… в заимках… в оврагах… Но его не было!

— И так не нашла?

— Сорока потом рассказала мне, что видела, как плачущего мальчика ведет через лес бородатый мужчина с топором в сером монашеском балахоне...

— Ян?!!!

— Да! Он украл моего сына! Это он поджёг лес!

Лангрен вздрогнул. Его первое воспоминание. Лес… Огромные деревья, темнота, зло ухают совы. Он идет сквозь колючие кусты и кричит:

— Мама! Где моя мама?!

— И ты его так и не нашла? — спросил он.

— Я звала его много раз! Бросала клич в небо. Но он не слышал! Только недавно откликнулся кто-то. Но это был не он. Это был другой малыш, который потерял маму! Где-то очень далеко отсюда, и тоже в лесу! Но совсем другом лесу, не похожем на наш!