Пингвин влюбленный

Теперь он пытался из обрывочных фраз, сказанных Надей, случайно брошенных реплик, составить хоть какое-то единое целое. Мозаика складывалась с трудом. Что конкретно он знает о ней? Практически ничего. Работала на эстраде солисткой группы «Мальвина». Это каждой дебильной фанатке известно. Дальше? Живет, кажется, где-то на Олимпийском проспекте. Господи-и! Он даже ее отчества не знает. Если что-то случилось, найти человека в многомиллионном мегаполисе практически невозможно. Надо срочно найти кого-нибудь их знакомых баб, знающих все обо всех. Валера засел за телефон. Номера один за другим отвечали длинными гудками. Все на дачах.

Суржик записал в блокнот несколько пунктов. Как в детстве, когда пытался себя дисциплинировать. Пункт первый, адрес Нади. Адрес и телефон. Пункт второй, заявление в милицию по месту ее жительства. В это мгновение Суржик ни на секунду не усомнился, просто необходимо написать заявление о пропаже. Он никогда не сталкивался с чем-либо подобным и был абсолютно убежден, надо действовать сразу по всем направлениям. Раскинуть сеть на весь город, где-нибудь да проклюнется. Написав два пункта, Суржик на мгновение задумался. Потом потряс головой, шумно выдохнул и вычеркнул оба пункта из записной книжки. Опять взялся за телефон.

Наконец из всех знакомых ответила Ирка Агранат. Она сидела дома с маленьким ребенком. Ее мать, Полина Агранат, популярный фотокорреспондент не пропускала ни одной модной тусовки, ежедневно докладывала дочери обо всем. Кто, что, где, когда. Ирка всегда была в курсе всех новостей, событий и сплетен.

Даже не поздоровавшись, Суржик начал:

— Это Суржик! Где живет Мальвина, Надя Соломатина?

Ирка ничуть не удивилась. Она вообще не умела удивляться.

— На Олимпийском проспекте. В одном доме с Игорем Кио. Номера дома не знаю, квартиры тоже.

— Где это?

— Дом рядом с ювелирным магазином. Зачем тебе?

— А телефон?

— Тем более, не знаю. Зачем она тебе?

— Олимпийский, это где, в Крылатском?

— Совсем сбрендил! Между Самотекой и Сущевским валом. Зачем тебе Мальва?

Ирка просто разрывалась на части от любопытства. Валера еще раз уточнил адрес и записал его в свою книжку.

— Хочешь писать для нее? Дурачок! Она давно слетела со сцены. Пустой номер.

— Вернусь, перезвонюсь, доложусь! — ответил Суржик. И бросил трубку на рычаг. Уже через минуту, успев прихватить дипломат, хотя в нем были только рукописи и несколько экземпляров детских книг, и брать его не было никакой необходимости, просто годами выработанная привычка, пригладив хилые волосы на лысине, Валера выбежал из квартиры. Пока ждал лифт, несколько успокоился, решил по возможности не гнать коней. Интуиция подсказывала, поиски займут не один день.

Валера бесконечно доверял своей интуиции. Она вела его по жизни, как собака поводырь. И никогда не подводила. Удерживала от необдуманных поступков, подсказывала необычные, яркие ходы в прозе или в сценариях, не раз даже спасала от смерти. В буквальном смысле слова. Теперь она подсказывала ему, надо запастись терпением. Мысленно он почему-то всегда называл свою интуицию — «Машей». Но не высокомерно, не фамильярно или амикошонски, «Эй, Машка!», отнюдь нет. Скорее нежно и ласково — «Машенька!». И она отвечала ему взаимностью, никогда не подводила. На стоянке перед домом Валера отключил сигнализацию своего замызганного «Форда», бросил дипломат на заднее сиденье и вставил ключ в замок зажигания.

«И ты не подводи меня, старик! В ближайшие дни ты мне просто необходим!» — пробормотал Суржик. Он и со своими машинами всегда разговаривал. Правда, исключительно вслух. Вполголоса, но вслух. С «Машенькой» мысленно, с железными конями вслух. Сейчас у Суржика были две машины. «Нива» и «Форд».