Пингвин выходит на связь

В 1919 году, сидя в архангельском кабаке за кружкой пива с товарищами, бывший ефрейтор рассказывал о своей первой зимовке в Арктике, на только что вошедшей в строй радиостанции, построенной без малейшего учета климата и местных особенностей. Здание станции построили из бетона, использовав вместо фундамента асфальт. Отопление запланировали чугунными печами. Зимой печи раскалялись докрасна, по стенам текли ручьи конденсата, и от сырости служители спасались на улице. К весне все были больны цингой, а на стенах появились трещины в палец шириной. Рассказал радист и о странной радиограмме, полученной им в бреду последней вахты.

Среди присутствовавших за столом был и недавно прибывший в Архангельск выпускник Томского технологического института Николай Урванцев. Спустя два года экспедиция под его началом обнаружила в предгорьях хребта Хараелах богатейшие месторождения каменного угля, и, что гораздо важнее, медно-никелевых руд, содержащих большое количество платины. Изба, построенная Урванцевым, считается первым домом нынешнего Норильска.

В 1973 году по побережью Таймыра путешествовала небольшая группа туристов. В дневнике радиста группы Л. Лабутина осталась запись: «Следующий переход выдался особенно трудным, исчезли даже чайки и поморники… После бессонной ночи ноги не шли, на каждом пятиминутном привале я засыпал….Где-то посреди дороги встретили гурий со столбом, на котором вырезана надпись «Пингвин»… Вскоре перед нами появилось небольшое пресное озеро. Много плавника, и следы чьей-то стоянки: обрывки проводов, останки элементов питания, печь, выложенная из камня и даже скамейка и столик из плавника. Кто здесь побывал? Это ещё одна загадка».

В 1974 году прошли масштабные археологические работы на литейном дворе Мангазеи. Анализ металла, имеющего уникальный химический состав, однозначно подтвердил долго оспариваемую многими историками версию, что руда для плавки поставлялась в город с норильского месторождения.