Pink Floyd: Кирпич к кирпичу

РОДЖЕР УОТЕРС: Ну, я надеюсь, что так. Я думаю, что… Если ты смотришь на события и видишь их правдиво, если тебе интересно писать песни, или книги, или стихи, или что-то еще, ты стараешься облечь это в письменную форму, потому что эти события интересны и они заденут других людей. О чем бы ни были эти произведения, понимаешь? Некоторым людям необходимо описать их собственные чувства в надежде, что другие люди поймут их и извлекут из этих произведений что-то ценное. Будь то доброжелательность, или радость, или печаль, но чтобы они что-то извлекали из них.

(Звучит песня «Don't Leave Me Now».)

ТОММИ ВЭНС: «Another Brick In The Wall. Part 3» — «Мне не нужно никакого оружия». Он, кажется, находит выход из тупика, у него больше уверенности в себе.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

ТОММИ ВЭНС: Но потом идет песня «Goodbye Cruel World» («Прощай, жестокий мир»); что происходит в ней?

РОДЖЕР УОТЕРС: То, что происходит с начала «One Of My Turns» до конца третьей стороны, происходит в номере американской гостиницы. Групи покидает Пинка в конце «One Of My Turns», и затем он поет «Don't Leave Me Now», в которой он обращается к кому-то. Не к ней, не к своей жене, к кому-то еще.

ТОММИ ВЭНС: К своей судьбе?

РОДЖЕР УОТЕРС: Ну, это мужчина, переживающий из-за женщины. Как бы то ни было, в конце песни он, находясь в номере наедине с телевизором, разбивает телевизор вдребезги и потом поет: «В конце концов, вы все были только кирпичами в стене, мне никто не нужен». Итак, он убеждает себя в том, что его изоляция — это то, что ему нужно.

ТОММИ ВЭНС: Но что он чувствует в тот момент, когда говорит: «Прощай, жестокий мир»?..

РОДЖЕР УОТЕРС: Он становится вялым, это финал, понимаешь? Он просто валится и лежит без движения — он устал, это конец.

(Звучат песни «Another Brick In The Wall. Part 3» и «Goodbye Cruel World».)

РОДЖЕР УОТЕРС: Для концерта мы разработали хитрую механическую систему, чтобы мы могли вовремя закончить среднюю часть стены, строящейся на сцене. У нас остается треугольной формы дыра, которую мы постепенно закладываем, это лучше, чем закладывать стену наверху. Итак, мы имеем громадную стену поперек зрительного зала, мы закладываем дырку внизу, и последний кирпич вкладывается в стену, когда Пинк поет «Прощай» в конце песни — это завершение постройки. Мной стена была построена из-за Второй мировой войны, но каждый строит ее, если чувствует себя изолированным и отчужденным от других людей, понимаешь? Она возникает, как только тебе этого захочется.

ТОММИ ВЭНС: Значит, на данный момент Пинк сделал свой выбор? РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

ТОММИ ВЭНС: И стена построена, другими словами, его жизненный путь, все переживания, которые у него были, — все кончено.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Он — нигде. (Смеется.)

ТОММИ ВЭНС: Он — абсолютно нигде.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да.

ТОММИ ВЭНС: Потом идет начало третьей стороны, которую открывает другая песня, не та, что указана на конверте пластинки.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, Боб Эзрин позвонил мне и сказал: «Я только что прослушал третью сторону, она не производит впечатления» — и действительно, я почувствовал себя неловко из-за того, как она была составлена. Я подумал об этом и через пару минут понял, что песня «Hey You» («Эй, вы») концептуально могла бы стоять где угодно и сторона получится гораздо лучше, если мы поставим «Hey You» в начало стороны и вставим маленькую сценку с парнем в гостиничном номере, пытающимся восстановить связь с внешним миром, — так «Hey You» оказалась в начале, а не в конце стороны, к чему мы еще подойдем. Итак, вот почему стихи этой песни напечатаны не в том месте. Я должен объяснить, что причиной того, что все эти решения были приняты слишком поздно, было то, что мы тогда пообещали большому количеству людей, что мы закончим запись к началу ноября, и мы хотели сдержать обещание.

ТОММИ ВЭНС: Парень теперь находится за стеной.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Он находится за стеной: а) символически, и б) он замкнулся в гостиничном номере с разбитым окном, выходящим на автомагистраль.

ТОММИ ВЭНС: И что он теперь собирается делать со своей жизнью?

РОДЖЕР УОТЕРС: Ну, он как бы ушел в себя, поскольку «Hey You» — это…

ТОММИ ВЭНС: Это крик о помощи, во многих смыслах.

РОДЖЕР УОТЕРС: Да, это крик остальному миру: «Эй, этого на самом деле быть не должно!» Но также это взгляд на мир. Дэйв поет первые две строфы из «Неу You», затем идет инструментальный пассаж, и потом я пою: «Но это была лишь галлюцинация», авторский текст этой вещи… «Стена была очень высокой, как ни пытался, он не смог вырваться на свободу, и черви жрут его мозг». Черви, это первое упоминание червей. Черви здесь намного меньше значат для повествования, чем год спустя. Год спустя они стали значительной частью произведения, они стали символическим образом разрушения — потому что основная мысль всей вещи фактически состоит в том, что, если ты изолируешь себя, ты разрушаешься.

(Звучит песня «Hey You».)