Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919)

Осенью 1909 года в Италию приехал уполномоченный Совета съезда южнорусских углепромышленников горный инженер Пальчинский с поручением изучить итальянский угольный рынок.

На основании собранных сведений он полагал, что русский донецкий уголь по качествам своим и ценам может конкурировать с английским углем в Италии. Он обратился ко мне как к лицу, знающему Италию, связанному с итальянской углепромышленной средой, с предложением заняться вместе с ним организацией этого дела.

Я встретился с Пальчинским в Генуе в ноябре 1909 г. Работа его производила впечатление солидное. Из собранных сведений он составлял отчеты, касавшиеся количества, качества и цен ввезенных в Италию за последнее десятилетие горнозаводских продуктов. По требованию Совета съездов он купил и отправил в Харьков образцы английских углей, употребляемых на генуэзском и неаполитанском рынках. Профессор Рубин образцы эти исследовал и результаты исследования опубликовал в «Горнозаводском деле» (1910) (Рутенберг 1911: 306).

С Петром Иоакимовичем (Акимовичем) Пальчинским (1875? 1876?1878?-1929), о котором идет речь, Рутенберга сведет судьба позднее в революционном Петрограде, где оба будут выступать в роли заметных деятелей демократического режима, а затем защищать последние часы его существования. Оба будут арестованы как враги большевистской власти и полгода проведут в Петропавловской крепости, а затем в «Крестах». В советское время Пальчинский служил в должности консультанта по экономическим и техническим вопросам в различных учреждениях, был членом Научно-технической комиссии ВСНХ, преподавал в ленинградском Горном институте. 21 апреля 1928 г. был арестован по «Шахтинскому делу» и 22 мая 1929 г. приговорен Коллегией ОГПУ к расстрелу.

Приезд Пальчинского в Италию был связан с подписанием ею 15 (28) июня 1907 г. нового торгового договора с Россией и оживлением торговых отношений между ними (подробнее об этом см., например: Россия и Италия 1972: 421-30 – выступление О.В. Серовой). Деятельность Рутенберга на угольном поприще также была связана с открывавшимися здесь для него новыми возможностями и перспективами.

Однако, как это описано в упомянутой статье Рутенберга, из его инициативы организовать российские угольные поставки для итальянских железных дорог ничего не получилось. По необъяснимым причинам после длительной и муторной волокиты выгодная торговая сделка, которая могла иметь крайне важный характер для международных отношений двух стран, была сорвана российской стороной.

Со своей стороны, – писал Рутенберг, – мне остается повторить только вслед за итальянцами:

– «Странные люди». Поднесено большое, готовое дело, для которого им палец о палец не пришлось ударить; от удовольствия только empressement⁴ на все выражали. А что натворили! Дела никакого не сделали, а в министерстве вызвали раздражение и отношение к себе как к несерьезным, неделовым людям. Можно интересоваться или нет делом; зачем же самих себя унижать? (Рутенберг 1911:313).

Статья завершалась полукомичным постскриптумом: