Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942)

Рутенберг прибыл в Палестину, по всей видимости, в октябре 1919 г.¹⁵ Сосредоточение его интересов исключительно на местных делах и, соответственно, отключение от прошлых дел произошло не мгновенно, да и большой вопрос, наступило ли последнее когда-нибудь у него вообще – при том что трудно назвать второго человека, для кого «местные дела» значили бы так много, как для Рутенберга. При всей зацикленности на чем-то одном он был все-таки человеком многослойным и поливалентным, – умевшим строго и аскетично подчинять свою волю главному делу, но и тут же, хотя бы подспудно и тайно, чутко оберегавшим напластования своего богатого и разнообразного прошлого. Дело было, конечно, не в прошлом самом по себе, не в его, так сказать, «мемуарном» содержании, а в той стержневой для рутенберговской жизни теме освободительной борьбы, идеалам которой он остался верен до конца своих дней.

В первые годы пребывания в земле предков два главных вопроса требовали безотлагательного вмешательства его деятельной натуры, невзирая ни на какой палестинский couleur locale, и оба связанные с Россией, – это большевизм и еврейство. То и другое в физической удаленности от нее и при отсутствии непосредственного контакта приобретали характер рассудочный и проектный. Там же, где Рутенберг испытывал ограничение своим действиям, он брался за перо. Итогом размышлений на тему «Россия и еврейство» явилась неизвестная нам статья, скорее всего безвозвратно утраченная, в которой он предлагал план, «как обустроить Россию» с точки зрения решения еврейской проблемы, когда, естественно, произойдет чаемое падение большевизма.

Об этой статье, написанной примерно через год после приезда в Палестину, мы узнаем из ответного письма к нему 3. Гиппиус, датированного 5 ноября 1920 г., в котором говорилось следующее (RA):

Мы с удовольствием прочли Вашу статью. Она очень интересна, хотя кое-где показалась мне противоречивой. На мой взгляд, факт создания, – или воссоздания, – Палестины благоприятно меняет и упрощает вопрос. И мы, граждане будущей России, вероятно, постараемся разрешить его таким, самым естественным путем: евреи будут в нашей стране считаться подданными иностранными, и пользоваться защитой государства наравне с другими иностранцами. Что касается тех, которые пожелают натурализоваться, т. е. стать русскими подданными (или гражданами), то это их добрая воля, и после того, как они эту свою волю исполнят, станут русскими гражданами, – столкновенья между ними и другими гражданами страны будут рассматриваться как внутренние русские дела, и виновные будут караться сообразно с внутренними действующими законами страны, перед которыми будут равны все ее граждане. Это до такой степени просто и справедливо, что всякое другое решение будет лишь натяжкой.

Вы скажете, что это теория, а на практике может быть другое. Но я думаю, что этим нельзя смущаться, и если верен принцип, то

в конце концов он войдет в жизнь. И еврейских погромов так же не будет, как не бывает татарских или… китайских, в другом случае.

Вот с точки зрения этого принципа я и нахожу некоторые противоречия в вашей статье. Но, к сожалению, не имею времени сейчас коснуться их, так как нужно вернуть статью, и Влад<имир> Ананьевич Злобин ждет моего письма.

Привет от Дм<итрия> С<ергееви>ча, жму вашу руку и желаю вам самого скорого успеха.

3. Гиппиус

5 ноября 1920

Paris

11 bis Av. Colonel Bonnet