Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942)

Я выпустил ее в долг в типографии, надеясь, что по подписке среди русских товарищей я оплачу свой долг, и типография вновь напечатает следующий том. И вот, так как Вы носитесь по всему свету и имеете русские связи, то я прошу Вас – рекомендуйте сию книгу – сказание о былом. Сообщите желающим ее иметь мой адрес, и я буду присылать, если нужно, с надписью. Пока не умер, хочется выпустить еще тома два. Материалов достаточно на несколько томов²⁸.

И далее – по заведенному обычаю многих рутенберговских корреспондентов – Лазарев между прочим обращался с просьбой:

Но вот что, дорогой мой друже. У меня имеется к вам специальная просьба. М<ожет> б<ыть>, Вы помните нашего товарища М. Левина. Он сначала жил с нами в Праге, когда я издавал «Волю России». Но потом переехал в Берлин, где живет уже с десяток лет. У него имеется сын Моисей, который в этом году кончил высшую школу по строительной части. Его послужной лист я при сем прилагаю. Написан отцом. Вы знаете, какой ужас идет теперь в Германии насчет неарийской расы? И вот отец просит меня обратиться к Вам и попросить Вас испросить для его сына разрешения от английского правительства на въезд в Палестину, где он будет очень полезен по своей специальности. Левин дает здесь все нужные данные. Адрес его: Берлин – Шарлоттенбург 9, Кейзердамм 80. Герр М. Левин. Ответьте мне или прямо ему, известив меня. Он хочет вырвать сына из этого ада.

<…> Должен добавить, что мать этого юноши и жена Левина, будучи еще девицей, принадлежала к нашей партии и была арестована в тайной типографии, судилась и отсидела 3 года в тюрьме. Она еще жива. Я надеюсь, что Вы не откажетесь оказать свое содействие юноше Моисею Левину и его родителям. Вы можете вызвать его как своего секретаря… или техника, инженера и т. п.

В финале письма Лазарев возвращался к событиям прошлого, последний рубеж которых – выход в Советском Союзе книги Рутенберга об убийстве Гапона и конфликте с эсеровским ЦК – был к тому времени отмечен уже десятилетней давностью. Тем не менее живший этим прошлым, Лазарев сообщал Рутенбергу о советской публикации его записок (на тот случай, если он вдруг об этом ничего не знал!) и предлагал написать к ним «изменения и дополнения».

Пока мы живы, – убеждал он своего адресата, – давайте передадим в историю события в их истинном виде.

Как это ни шло вразрез с обычным Рутенбергом, всячески отстранявшим от себя собственное прошлое, данное письмо пробудило в нем неожиданный интерес к подготовленному П.Е. Щеголевым изданию «Убийства Гапона». В свое время он полностью проигнорировал появление книги и не стал – хотя бы из простого любопытства – просить сестру или бывшую жену прислать ему экземпляр: та и другая, как мы помним, готовы были это сделать (или даже книга была отправлена, но адресат ее не получил). Теперь же, судя по письму к нему С.П. Постникова от 15 декабря 1935 г., которое приводилось в И: 2, он просил Лазарева достать для него эту книгу. С.П. Постников, напомним, писал Рутенбергу:

Егор Егорович Лазарев передал мне, что Вы интересуетесь книгой Ваших воспоминаний, изданной в советской России.