Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942)

Paris, 3 mai 1935

130 av. de Versailles

Мой милый, дорогой друг,

Вы подарили мне ручку, и вышло, что Вам ею пишу. Я, согласно Вашему желанию большому и, увы, моим маленьким силам, буду стараться поправиться. Хочу тогда, чтобы свозили Вы меня в большой Hotel в Иерусалиме, и с самого верху буду смотреть вниз.

Т.к. у меня нет голоса и я не могу говорить, то есть у меня сильное желание поговорить. Так бы и проговорила целый день и хочу… хочу выбрать Вас жертвой и говорить буду, чтобы меня не перебивали. Хорошо?

Поздравляю Вас с новосельем и желаю Вам от всего сердца счастья, благополучия и здоровья. Постараюсь к Вам в гости поехать. Нашлась ли в Палестине для Вас прислуга? Давно Вы мне не писали о здоровье.

Для меня неделя была разная Большая Тема, но спала три ночи. Две последние хожу, но тоже не без сплошной бессонницы. Иногда кашляю по 4 ч<аса> без перерыва, вот и превратилась в скелет. Даже противно.

Денежки мои, к<аж говорила одна еврейская дама, целы и невредимы. Пока.

У нас тоже весна – третий день светит солнце, но греет пока мало. В доме порядок полный и уход за мной идеальный. Будьте здоровы и благополучны, дорогой, милый Петр Моисеевич.

Ваша дуреха Амалия Фондаминская

Фондаминские – Рутенбергу

Paris, 10 mai 1935

130 av. de Versailles

Милый, дорогой Петр Моисеевич, прошла эта грустная неделя, и мне все грустно, грустно. Посылаю Вам, дорогой друг, свой грустный, но нежный привет avec le plus beau sourire⁶², который у меня есть. Будьте здоровы и благополучны. Ваша Амалия Фондаминская.

P.S. Даже der wunderschöne Monat Mai⁶³ не принес мне облегчения.

<На обороте письма Амалии Осиповны>

10 V 1935

Дорогой Петр Моисеевич,

Эта неделя прошла без больших перемен. Общее впечатление, что А<малия> О<сиповна> слабеет и теряет в весе. Она стала совсем худенькой, только лицо еще сохранило свой прежний вид. На следующий раз мы пришлем Вам ее несколько карточек. По настоянию окружающих, позвали еще одного специалиста по легким, но он ничего не придумал. Пока еще холодно, и мы не думаем о переезде. До нас дошли слухи, что Вы приезжаете сюда в июне – это было бы очень хорошо. А<малия> О<сиповна> очень грустная, и нет способа ее развлечь. Только любовь и внимание друзей ее утешают. Очень хочется, чтобы Вы ее еще повидали. Будьте здоровы. Пишите.

Целую Вас, Ваш И. Ф<ондаминский>

Фондаминские – Рутенбергу