Читаем Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942) полностью

Рутенберг в Палестине – без преувеличения – представлял собой «бюро по трудоустройству» и «отдел кадров» в одном лице. Однако даже его возможности и желание помочь не шли ни в какое сравнение с тем несметным людским потоком, которому он был вынужден отказывать, будучи бессильным удовлетворить такое количество слезных просьб и обращений.

Положение осложнялось еще тем, что в роли просителей выступали давно и хорошо известные ему люди, как, например, инженер С.П. Тимошенко, его однокашник по роменскому училищу, хлопотавший, разумеется, не за себя, а за своего ученика Гольдмерштейна, а тот в свою очередь за двух стариков-сионистов.

Всемирно известный ученый-механик, в прошлом профессор Киевского политехнического института, а в эмиграции – профессор Стэнфордского университета Степан Прокофьевич Тимошенко (1878–1972) встречался с Рутенбергом в Палестине, которую он посетил в 1933 г. Свои впечатления от поездки и встреч с Рутенбергом Тимошенко годы спустя описал в «Воспоминаниях» (см.: Тимошенко 1963; переизданы в Киеве в 1993). В RA сохранилось его письмо, написанное через некоторое время после этой поездки:

Hotel du Parc

Menton, France


14 марта 1934


Дорогой Пинхус Михайлович,

После встречи с тобой в Палестине я побывал в Каире, в Афинах и в Неаполе. Сейчас живем в Menton. Место здесь приятное, проживем, вероятно, здесь март и апрель. Посетил меня мой бывший ученик по Киевскому Политехническому Гольдмерштейн и, узнав, что я тебя знаю, попросил написать о двух стариках-сионистах. Все нужные сведения о них имеются на прилагаемой бумажке. Со слов Гольдмерштейна я понял, что без поддержки перед Английской администрацией дело может тянуться неопределенно долго, и старики могут умереть раньше, чем достигнут земли обетованной. Если сможешь помочь получению разрешения на въезд, пожалуйста, уведомь Mr. I. Vegrin, 130 ave de Versailles, Paris, и British Consul at Riga.

Палестина мне понравилась, и я постараюсь побывать в ней когда-нибудь опять.

Твой С. Тимошенко

Рутенберг ответил на это письмо (.RA, копия):

Дорогой Степан Прокофьевич,


Прилагаю копию письма директора Emmigratur. Если они могут прислать свидетельство, что £1000 имеются получать визу 16. Дай знать, протолкаю здесь. Недели через три уезжаю в Лондон.

Всего тебе доброго. Привет твоей жене.

П. Рутенберг


12 Апр. <1>934

Просили Рутенберга не только за евреев, и не только в связи с Палестиной. Зная его крепкие связи в самых разнообразных европейских сферах, писали буквально со всех уголков мира.

В недатированном письме, относящемся к 30-х гг., М. Будберг, о знакомстве которой с Рутенбергом упоминалось в И: 3, просила помочь приехавшему в Лондон с семьей князю Н.Э. Голицыну (RA):

Милый Петр Моисеевич,


Так я и забыла спросить Вас – может ли помочь письмо от Вас к Head of Engineering&Design Dept, of Metropolitan Vickers, Manchester (Stratford) о моем маленьком protege Николае Голицыне? Простите, что надоедаю Вам, и если думаете, что поможет, черкните туда слово.

Так было хорошо посидеть с Вами и повидать Вас. Всего Вам доброго и приезжайте скорее.

Всегда Ваша,

Мария Будберг

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза