Пионер, 1949 № 05

Вот мы уже перешли Цейдон и туристской цепочкой взбираемся по горной тропе. В чистом горном воздухе ледник казался совсем близким. Но шли мы долго, пока добрались до него.

Мы миновали зону лесов, потом зону кустарников и, наконец, очутились на высоте, где простираются альпийские луга. Мы попали в какое-то волшебное царство. Огненные генцианы, алые и золотистые маки, розовые астры, синие водосборы… Так странно и необычно было видеть эти яркие, сочные травы рядом со сверкающими снегами!…

Но вот и ледник. Мы у нижнего его края. Перед нами зеленовато-голубая стена в пятнадцать метров вышиной.

Цейдон вырывается с шумом из прозрачного грота, который промыли талые ледниковые воды. Из них и рождается эта горная река.

Мы полюбовались гигантским ледяным ' барьером, а потом свернули в сторону и стали подниматься по боковой морене - каменной гряде, которую отложил ледник.

В удобном для спуска месте мы сошли с морены и вступили на лёд. Здесь, близко к нижнему краю, он грязен, покрыт валунами и щебнем. Но чем выше, тем он чище. На пути нам встречались «столы» - большие камни, под которыми лёд тает медленно и образует подобие ножки, «стаканы» - углубления, наполненные водой, трещины, вначале небольшие, а потом более глубокие. Мы бросали камни в одну из таких трещин и слушали, когда они достигнут дна. По звуку падения выходило, что здесь глубина метров пятьдесят.

Чем ближе к вершине ледника, тем толще лёд. На самом верху он, говорят, в 300 метров толщиной. Но мы туда не дошли. Для этого надо было подняться на высоту 4-х тысяч метров и проделать путь в 9 километров. Мы поднялись до ледниковых 'столбов, на высоту 2800 метров.

В осетинском ауле

Горной тропинкой мы спускаемся в аул Верхний Цей. По дороге нам повстречался осетин. Поровнявшись, он поздоровался с нами. Здесь такой обычай. Нам это очень нравится. Мы теперь и сами, встретив путника, хоть и незнакомого, говорим дружно: «Здравствуйте!»

У самого аула стояла старая, наполовину разрушенная сторожевая башня.

Мимо этого древнего стража мы вступили в селение. Сакли, сложенные из дерева и обмазанные глиной, лепятся по крутому склону. Мы зашли в одну из них.

Осетины очень гостеприимны. Мы в этом смогли убедиться на собственном опыте. Как только мы вошли, нас стали приглашать к столу и угощать овечьим сыром и простоквашей.

В сакле современная обстановка: диван, шкаф, комод. Будто в городской квартире. Только стены украшены красивыми коврами своего изделия.

Путь в горах не лёгкий: то и дело нам приходилось преодолевать крутые подъёмы, и перевалы, и горные речки.

Побывав в ауле Верхний Цей, мы увидели, какой трудолюбивый и хозяйственный народ - осетины. Очень тяжело заниматься земледелием в горах. Осетины используют каждый ровный клочок земли между скалами, иногда даже устраивают искусственные террасы. Бурные потоки, бегущие по склонам весной, могут смыть драгоценные посевы, поэтому все поля обложены барьерами из тяжёлых камней и окопаны рвами. На горном потоке мы видели маленькую мельницу. Она принадлежит колхозу.

Когда мы осматривали колхозное хозяйство и беседовали с жителями аула, один старый осетин рассказал нам, как в аул приехал первый автомобиль. Жители в страхе разбежались тогда и спрятались. Это было лет двадцать назад. Теперь здесь проложена постоянная автобусная линия.

Теперь колхозу не нужна сторожевая башня, потому что нет вражды между аулами. Осетины живут дружной трудолюбивой колхозной семьёй.

Борец за свободу Осетии

Вчера мы были в ауле Нары, где родился певец осетинского народа Коста Хетагуров. Мы посетили простую и бедную саклю поэта. Царское правительство не раз ссылало Коста, его пытались отравить, но он бесстрашно продолжал звать народ на борьбу:

«Я грудью грудь насилия встречаю

И смело всем о правде говорю…»

Имя Коста Хетагурова знает и чтит каждый осетин: и пионер и седой старик говорят о нём с любовью. Сакля поэта - теперь национальный музей, а выше её, на склоне горы, стоит великолепный мраморный памятник поэту.

На пути к перевалу

Два дня пути с ночёвками в палатках, кострами, подъёмами и спусками. Спуски, оказывается, могут утомить больше, чем подъёмы. Не только мы, даже наши ишаки выбились из сил. Особенно ишак по имени Людмила. Она под конец устроила «забастовку»: легла и не вставала, пока с неё не сняли груз.

В одном месте нам преградила путь лавина, сорвавшаяся еще. зимой. Тут пришлось особенно трудно.

Это - древнее святилище Реком.

Когда-то здесь осетины приносили жертвы богам.

Володя Лежнев зарисовал этот памятник седой старины.

Рокское ущелье было седьмым и последним в нашем походе.

В его верхней части расположен колхоз имени Берия.

Наконец сегодня, после ночного отдыха у костра, мы идём на приступ: перед нами Рок-ский перевал…