Пионер Советского Союза

Ленка же говорит, что для того чтобы мы лучше поняли, покажет нам ещё один ролик, который раньше не показывала. Он не такой страшный, как другие, но зато поучительный. Запустила она свою игру со Змеем-Горынычем вначале и включила ролик. Действительно, не страшно вовсе. Там человек и какая-то здоровенная зубастая жаба, которую Ленка обозвала орком, оказались на необитаемом острове вдвоём. Сначала они просто так бродили по этому острову, а потом случайно встретили друг друга. И немедленно, без разговоров, начали драться (я так и не понял, из-за чего). Били они, били друг друга, лупцевали нещадно, и руками, и ногами, и палками, и просто всякими предметами. А потом откуда-то вылез чудик в смешной китайской шапочке и побил их обоих. Побитые человек и жаба-орк объединись против чудика (человек орку даже палку подарил, которой только что его же убить пытался), но у них всё равно ничего не получилось. Смешной чудик ещё раз побил их, даже когда они вдвоём против него бились. Ролик закончился, а Ленка и говорит, понятно, мол? Вот так в нашем мире и было, СССР с Германией бились до кровавых соплей, а когда измутузили друг друга, третий пришёл и всё забрал. Войны вовсе быть не должно, а то у вас получится так же, как и у нас получилось.

Ну, а что ты, Лена, предложишь? Есть идея? А она говорит: “Есть! Применение оружия массового поражения!”…

Интерлюдия IV

Света частично пришла в себя, когда вместе с матрасом, подушкой и одеялом полетела с кровати на пол. Недовольный рёв медсестры. Что случилось? Опираясь на руки, Света кое-как села на полу и поняла причину её недовольства — Света описалась в постели. Опять описалась.

До того, как попасть в эту больницу, Света в последний раз писалась в постели, когда ей было чуть меньше четырёх лет. Она уже и забыла, как это бывает — писать в кровать. А тут вот невольно пришлось и вспомнить. Всё дело в тех лекарствах, которые Свете колют дважды в день. От этих лекарств очень сильно глупеешь, полностью пропадает всякая воля, да и вообще становится совершенно безразлично то, что происходит вокруг.

Вот и сейчас. Медсестра брезгливо, кончиками пальцев, вытряхнула Свету из пижамы и посадила на стул. Света покорно уселась, опустив руки вниз. В больничной палате кроме неё ещё две девочки и четыре мальчика примерно её лет. Ещё неделю назад Света и в мыслях не могла представить себе, что будет вот так сидеть на стуле перед четырьмя мальчишками своего возраста совершенно голой. Такое просто и в голове у неё не укладывалось. Но это неделю назад. Сейчас же Свете было на это совершенно наплевать. Мальчишки в комнате. А она голая. Но Свете всё равно. Это не важно. От лекарств мысли у неё делались длинными, тягучими и какими-то липкими. Ей на всё было совершенно наплевать. Мальчишки видят её голой? А ей всё равно. Наплевать.

Впрочем, мальчишки тоже Светой особо и не интересовались, им и самим похожие уколы делали. Они тут все лечились… от чего-то. Единственный, кто как-то отреагировал на Светино положение, был рыжий мальчишка по имени Валерик. Ему то ли лекарств меньше давали, то ли другие, то ли он устойчивее к ним был, но он сохранял некоторую вменяемость. Света же сначала даже и не поняла, что он делает и чего хочет, когда Валерик подошёл к ней и начал чем-то её обматывать. Минуты три понадобилось Свете, чтобы догадаться, что это Валерик стащил с кровати собственное одеяло и теперь укутывает им сидящую на стуле голую Свету. Остатки порядочности, которых не смогли задавить лекарства, всплыли в мозгу у Светы и она, глядя в пол перед собой, тихо прошептала Валерику: “Спасибо”.

Как Света попала в эту больницу, она и сама не слишком помнила. После того, как её силой увезли из бабушкиного дома, воспоминания у неё все смазались в какой-то безумный дикий кричащий комок. Она орала всю дорогу, звала на помощь, цеплялась за всё подряд и кусалась. Минимум троих ей удалось покусать до крови.

Только это ей не помогло. Её всё равно привезли в какую-то больницу, раздели догола, надели на неё смирительную рубашку, а затем сделали какой-то укол. Вот после укола Света и успокоилась. Ей всё равно стало, она как бы и не тут была. Всё на свете стало совершенно неважным и неинтересным. А на второй день пребывания в больнице Света впервые описалась во сне. Впрочем, и это её не взволновало ни в малейшей степени. Описалась — ну и ладно. А ей наплевать. Тут многие писаются в кровать, Света не одна такая.

Утренний обход. Сейчас снова будут уколы, Свете сделают укол, она сядет на стул и будет ждать там вечера. Ничего не интересно. Свете оставят одеяло Валерика или она до ночи будет сидеть голой? Впрочем, и это не важно. Свете было по большому счёту всё равно.

Ой, что-то не так. Обход был, уколы всем (кроме Валерика) сделали, но к Свете врач даже и не подошёл. Свете укол сегодня не сделали. Её оставили сидеть на стуле.