Пионер Советского Союза

— Действительно мальчишка, как мы и предполагали. В форме гитлерюгенда. Этого мальчишку старушка не знает, никогда раньше не видела его, но это не так важно. Сейчас мы привезём её к нам на Принц-Альбрехтштрассе и, думаю, через пару часов у нас будет портрет мальчишки. Заодно точнее установим время, когда он бросил письма.

— Великолепно, Генрих, продолжайте.

— Да, шеф.

Гейдрих положил на рычаг телефонную трубку и в нерешительности задумался. Следует ли доложить об инциденте Гиммлеру сейчас или подождать, пока Бета будет схвачен? То, что Мюллер в конце концов мальчишку найдёт, сомнений никаких у него не было. Шеф гестапо уже встал на след и лично ведёт это дело. Пожалуй, лучше подождать.

Запищал вызов внутренней связи, Клаус просит разрешения войти, он что-то нашёл. Секретарь Гейдриха тоже не спал всю ночь, как и его патрон. А в шесть утра Гейдрих послал людей закупить по экземпляру всех газет, какие только продаются в Берлине. На всякий случай. И посадил Клауса просматривать эти газеты, обращая внимание на все странные и необычные статьи. Что именно Клаус ищет, он не знал, но всё равно что-то нашёл.

Секретарь вошёл в дверь, подошёл к столу и молча положил перед своим шефом раскрытую на последней странице газету "Берлинский вестник автолюбителя". Едва лишь Гейдрих взглянул на неё, как сразу понял, что его приказ Мюллеру "отправить по человеку в редакции всех крупных изданий" был ошибочен. В приказе было одно лишнее слово — "крупных".

Бета всё-таки отправил четыре письма…

Глава 10

Часов в десять утра, когда Ленка уже проснулась, встала, оделась и умылась (при этом недовольно ворчала, что в кране вода лишь холодная, неженка), домой мамка вернулась. И не одна вернулась, с ней давешний лейтенант милицейский пришёл, Ленку пристраивать. Конечно, она никто ведь сейчас, у неё и документов-то нет никаких. Её как бы и не существует.

Если честно, то я думал, что Ленка к себе в будущее свалит, как только проснётся. Но, гляжу, ничего подобного, не торопится она сваливать. Спросил её, в чём дело, а она мнётся как-то, мямлит что-то невнятное. Мол, куда спешить-то, там-то время всё равно стоит, никто не заметит её отсутствия, ей же тут интересно побыть.

Врёт. Вижу, что врёт. Кое-как, чуть не клещами, вытянул из неё правду. Оказывается, она боится домой идти. Она, оказывается, с двух последних уроков сбежала, чтобы меня и Лотара в 40-й год пропихнуть и теперь боится, что учительница позвонит её родителям, а те её прорабатывать станут. Ох, Ленка!

Тут как раз и мамка с лейтенантом подошли. Мамка сегодня на работу не пошла, ей лейтенант справку милицейскую выписал, что она не прогуляла, а помогала сотрудникам НКВД в раскрытии происшествия. На самом деле, Ленку мы пристраивали. Я мамку себя тоже упросил взять с собой, а то мне скучно дома.

Сначала ещё раз в больницу сходили, где девчонку новый доктор осмотрел. Чего он там осматривал, я не знаю, так как в коридоре просидел всё время. Пока сидели, лейтенант рассказал, что в нашем подвале действительно кое-что нашли. Там крышку нашли от моей банки с маслом (и я и мамка крышку опознали по описанию), а ещё белый порошок нашли. Порошок — это, по-видимому, всё, что от макарон осталось. Сами макароны крысы съели, а порошок — это их объедки, которыми даже крысы побрезговали. Стеклянной банки из-под масла не нашли, равно как и осколков её. Куда делась — непонятно. На самом деле ту грязную банку Ленка у себя в будущем на помойку отнесла и выбросила, но рассказывать про это я милиционеру не стал.

Наконец, Ленку выпустили. Бородатый доктор сказал, что она в целом вполне здорова, а потеря памяти… что ж, бывает, хоть и редко. Возможно, сильное нервное потрясение. Следов ударов по голове или куда-то ещё он не нашёл, вполне нормальная и адекватная девочка. Рекомендует найти её родных и её настоящий дом. Есть шанс, что тогда память к ней вернётся.

Угу. А что сейчас делать с ней, пока дома не нашли? Лейтенант снова начал старый разговор про детский дом и снова получил от моей мамки прежний ответ: "Не отдам!".

Дальше мы все четверо поехали на трамвае в наш РОНО и там тётка, которая Ленкиным вопросом занималась, в присутствии лейтенанта милицейского, наверное, раз пятнадцать спрашивала и переспрашивала Ленку. "Ты хочешь остаться у Кругловых?". "Точно хочешь остаться?". "У нас прекрасные детские дома и опытные педагоги. Точно-точно хочешь остаться?". Да сколько можно одно и то же спрашивать-то?! Непонятливая какая, Ленка ведь сразу русским языком ответила ей: "Хочу". Чего тут непонятного-то?

После этого примечательный инцидент произошёл. Мы вышли в приёмную, и там эта начальница из РОНО отдала сидящей за столом девушке листок, на котором она при нас писала что-то по Ленкиному вопросу, и велела быстренько перепечатать. Нас же подождать попросила.