Пионер Советского Союза (СИ)

Домой хочу, к себе. Сходил, блин, на экскурсию. Теперь уж не до чудес будущего, мне отоспаться бы. Но мы в мире Ленки, а значит тут нам любой подвал не подходит, нужно обязательно вернуться в Ленкин дом и уже там спускаться в подвал. Именно тот подвал, никакой другой не нужен. О-хо-хо. И как же это сделать? Как убежать-то теперь из больницы?

Хотя зачем бежать? Сейчас и так отпустят нас. Я вылечился (спасибо докторам), ну, и для чего тогда здорового человека в больнице держать, а? Ленка же с тётей Галей тут, в коридоре сидят. Нам бы только до дома добраться, а там мы в подвал — и ищи, свищи.

Или здесь отоспаться? А действительно, лучше вернёмся к Ленке домой, там поспим, как следует, покушаем (сам приготовлю на этот раз человеческую еду), а завтра можно и на экскурсию в будущее сходить, всё равно в моём мире время стоит, торопиться некуда. Да, точно, так и сделаем. Может, потом тётю Галю ещё к нам сводим, то-то она удивится. Наверное, следует попросить тётю Зину поучить её немного готовить, а то она мужа и дочь отравой кормит.

Тут дверь открылась и в комнату к нам вошла ещё одна женщина, тоже в белом халате. Только вот врачом она не была. Почему? Не знаю, у врачей запах особенный. От этой врачом не пахло, хотя белый халат на ней и был надет.

— Ну как? — спросила вновь вошедшую женщина за столом?

— Они просят подтверждение, и если это так и есть, то согласны на второй-А в тройном размере.

— В тройном?! Ты не путаешь?

— Нет, всё точно, им просто уже надоело ждать, хотят побыстрее. Но нужно подтверждение.

— Ладно, сейчас попробуем. Сашенька! — это уже мне.

— Чего? — блин, как же надоело всё. Спать хочу. Когда отпустят-то? И чего тянут, не пойму.

— Сашенька, скажи, а…

— Не помню.

— Да я не о том. Сашенька, а отчего ты носишь женскую обувь?

— А Вам-то какое дело? — блин, ну достала со своими вопросами. — Что хочу, то и ношу.

— Нет-нет, ты неверно меня понял, я ни в коем случае не осуждаю тебя. Наоборот, я даже тебя понимаю, ведь женские вещи гораздо красивее мужских, согласись.

— Ага, — зеваю во весь рот я. — Красивее.

— И маечку ты носишь женскую потому, что она такая красивая, да?

— Ага, — глаза слипаются. Ну, лениво мне объяснять ей, что свою я заблевал, а других не было. Спать хочу.

— Тебе совершенно не нужно стесняться этого, совершенно. Это вполне нормально.

Сейчас засну.

— Сашенька?

— А, что?

— Ты слушаешь меня?

— Ага, — опять зеваю я.

— Значит, эта женщина и девочка, которые сидят в коридоре, они никто тебе?

— Это мои хорошие знакомые. Они мне помогли.

— Ну, знакомые — это не родственники. Ты ведь понимаешь, Сашенька, что мы не можем просто так вот отпустить ребёнка с какими-то непонятными "знакомыми". Мало ли, что они сделают с тобой. Может, они тебя изобьют или заставят работать на себя. Нет, это совершенно исключено. С этими подозрительными "знакомыми" мы тебя не отпустим.

— Как это? — я так удивился, что сон как рукой сняло. — А куда же я тогда?

— Ну, некоторое время мы ещё понаблюдаем тебя в больнице, а потом…

— Как в больнице? Зачем в больнице? Я не хочу, я здоров!

— Саша, я врач, мне лучше знать, здоров ты или нет.

— В больнице я не останусь!

— Это не обсуждается.

— Не останусь, и всё! Интересно, как вы меня остановите? Силой, что ли?

— Если понадобится, то и силой. И пойми, Саша, мы ведь действуем для твоего же блага, это всё в твоих интересах.

— В моих интересах вернуться к Лене домой с ней и с её мамой.

— Исключено.

— Да я!..

— Саша!! Не шуми. Пойми, мы желаем тебе добра, только добра. Пока побудешь в больнице, но недолго, совсем недолго. Очень может быть, что скоро у тебя появится новая семья, настоящая семья, где тебя будут любить оба родителя.

— Новая семья?

— Да, новая семья. И я уверена, в новой семье тебя примут именно таким, какой ты и есть. И тебе больше не придётся прятать такие красивые сапожки под столь уродливыми брюками.

— Ничего не понимаю.

— И ты даже сможешь открыто носить не только бельё и сапожки, но и другую… красивую одежду…