Пионер – ты в ответе за всё!

– Ну и слава богу, – облегченно выдохнул я и, заметив неприязненный взгляд капитана, ухмыльнулся. – Что? Научный атеизм – это прекрасно, но кроме как чертовщиной объяснить все происходящее я не могу. Блин, у вас зомби ходят! А вы все наличие Бога отрицаете. Хотя, справедливости ради, должен признать, что я сам скорее агностик, чем православный. Слишком много претензий у меня к церкви. Сложно верить, когда видишь, как поп, поперек себя толще, садится в «Мерседес» бизнес-класса, чтобы поехать освятить очередной торговый центр очередного ворюги, а рядом с храмом беспризорники милостыню собирают, чтобы хоть раз в день поесть. Или как священники торгуют водкой и сигаретами оптовыми партиями, просто потому что как служители культа они не платят таможенные сборы и налоги. Кстати, справедливости ради, сейчас у меня такое же отношение к некоторым партийным работникам и милиции.

– Ты думай, что говоришь, – скривился капитан, будто зажевал сразу штуки три лимона. – Партия…

– Бла, бла, бла, – отмахнулся я. – Партия – то, партия – сё. Партия – это люди! А людям свойственно желать устроиться получше! Какими бы идейными они ни были, но рано или поздно хочется комфорта. А власть еще сама по себе развращает, особенно такая, когда кажется, что именно ты знаешь лучше всех, что делать. И куда идти. Я не говорю про кого-то конкретно и тем более про… ну ты понял. Как раз наоборот, к тому поколению у меня претензий нет. То, что они вывезли, мало кому в принципе, выпадает на долю, да и вовремя уйти – на это нужно отдельное мужество. Так что, как у нас говорили, респект им и уважуха. Стальное было поколение. Как там у Тихонова? Гвозди бы делать из этих людей, крепче бы не было в мире гвоздей. Но не менее мудрые люди сказали – тяжелые времена рождают сильных людей. Сильные люди делают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди делают времена тяжелыми. Вечный цикл, мать его за ногу!

– Дать бы тебе по башке, философ, драть тебя, чтобы не болтал лишнего. Думаешь, ты один такой умный? Там такие люди над всем этим думают, не нам с тобой чета. И Сам… присматривает, – тяжело вздохнул Тихомиров и подвинул ко мне несколько чистых листов. – Ты, если помочь хочешь, лучше подробно напиши, что и как у тебя было. Всяко будет лучше, чем языком молоть и философствовать не по делу.

– А давай, – мне стало немного обидно, что мне не верят, хоть объективно я понимал, что слова – это пыль, насочинять можно таких сказок, что волосы дыбом встанут, а серьезные люди работают с фактами. – Только бумаги еще дай.

И понеслось. Я нырял в сатори, вытаскивая из самых дальних уголков памяти все, что помнил по новейшей истории своей родины, и писал. Про смерть Сталина, про то, как Хрущев становится генеральным секретарем, отодвинув других претендентов, включая Маленкова и Берию. И как, получив власть, он расправится с большинством своих соперников, включая Берию и даже Судоплатова, которого судили как члена «банды Берии». Что сделал легендарный диверсант Хрущеву, я не знал, но скорее всего там зачищали поляну от всех, кто хоть как-то мог оказать сопротивление. Тот же Жуков был вполне лоялен Хрущеву на посту министра обороны, но его сняли со всех должностей, отправив в ссылку.

Про экономические реформы, типа легендарной кукурузы. Но куда страшнее просто не росшей в холодных регионах «царицы полей» были запрет на приусадебное хозяйство, невозможность держать скот для собственных нужд и ликвидация огородов для горожан. Это вылилось в резкое сокращение продуктов на столах и соответственно в массовые волнения. До кучи великий хозяйственник запретил артели, фактически перекрыв тот редкий ручеек товаров народного потребления, что еще тек на рынок, оставив людей ни с чем.

Про заигрывания с республиками. Крым, подаренный УССР, так сказать, по блату. На самом деле это была взятка за поддержку Хрущева на посту генерального секретаря, но последствия такого хода икались стране еще очень долго. Про то, как с подачи Хрущева РСФСР становилась дойной коровой для всех республик Союза. В отличие от Сталина, сократившего помощь до двадцати пяти процентов, Никита щедрой рукой раздавал богатства России окраинам, другой рукой попутно разрушая деревни в областях Нечерноземья, как «неперспективные». За двадцать лет количество деревень сократилось на шестьдесят процентов, но это никого не смущало.

Неудивительно, что вскоре в республиках зарплаты стали выше процентов на двадцать-тридцать, зато у РСФСР цены на товары поднялись на пятнадцать процентов. А обеспечение шло по остаточному принципу. Сначала насыщались разные Прибалтики и прочие Узбекистаны, а уж в последнюю очередь те, кто их содержал. Что, вкупе с амнистией разной швали типа бандеровцев, естественно привело к росту националистических настроений в республиках. И даже когда Хрущева на посту сменил Брежнев, ничего не поменялось. А все потому что, по сути, в правительстве остались те же люди. Суслов, например.