Пионерск (СИ)

— Претензии? Претензии?! Ты… мы встречались с тобой! Ты говорил, что это любовь! Что у тебя никогда не было ничего подобного! Что ты заберешь меня отсюда! А потом… потом…

— Да-да?

— Трахал меня! Жестко! Связывал и избивал! Меня, Ульянку, Машу, Наташку! Резал! Насиловал! Заставлял… сволочь! И смеялся при этом! Хохотал и скалился! Зачем все это?! Для чего?! Как это называется?!

— Это называется «чувства». — Голос Дениса звучит как прежде — громко, внятно, насмешливо. — Забавная штука. Надстройки над инстинктами, рефлексы-переростки. Мешают мыслить логически. Думаю, когда-нибудь мы от них избавимся.

Он медленно, но без малейших усилий отводит напряженные руки Алисы от своего горла.

— Но это будет еще нескоро. А пока наличие или отсутствие чувств — настоящих, подлинных, осознаваемых — является самым четким маркером наличия человеческого сознания. Поздравляю, Алиса. Ты прошла тест.

— Да что ты такое несешь…

— «Чудеса случаются», — мягко говорит Денис, и тело девушки обмякает. — На кодовые слова лучше ставить что-нибудь легко запоминаемое, иначе можно попасть впросак.

Он подымается: легко, пружинисто — для толстого и грузного тела это выглядит дико.

— Ну-ка, где там остальные тактически грамотные девчонки, нужно и их тоже проверить…

— Никаких проверок! — в комнату вступает — лицо решительное, словно у защитника Брестской крепости, в руках накрепко зажат «взломщик» — Семён. Ура! И не опоздал же почти. — Все… все кончено, ты, больной извращенец. И твои мерзкие… фантазии — тоже. Все девчонки отключены, этот уродливый зомби-апокалипсис завершился, сюда едет полиция.

— Это очень удачно, — роняет Денис. — А теперь послушай внимательно, Семён Семёнович: «Ты здесь не просто так…»

Семён открывает рот. Стоит несколько секунд неподвижно. Вид у него идиотский.

Закрывает рот. Выпрямляется. Поправляет мокрую рубашку, приглаживает волосы. Голос у него едва уловимо меняется. Настолько, что, если не прислушиваться — можно даже не уловить.

— Виноват… товарищ майор.

***

Эпилог

— Голова не болит? — участливо интересуется Денис, он же Денис Алексеевич, майор из «конторы», внедренный в «Совенок» с легендой юного маньяка-извращенца — то есть, в общем, максимально стандартной и непримечательной. — Может, кофейку?

Семён Сычев, капитан той же самой службы, морщится и рефлекторно трет переносицу.

— Спасибо, товарищ майор, не надо. Уже легчает.

— Конфликт воспоминаний — неприятная штука, — хмыкает майор. — В былые времена доводил порой до шизофрении. Но нам шизофреники на службе не нужны. Поэтому при внедрении практикуем обычно легкую амнезию: особых подозрений она не вызывает — может, человек просто принял лишнего накануне — а восстановление после окончания миссии проходит куда легче. Надеюсь, никто здесь не сомневается, что миссия завершена?

Мы в медпункте. Мы — это Ольга, Виола, Семён, Денис и я. Что я здесь делаю — вопрос все еще открытый. По крайней мере, для меня, потому что Семён обсуждать эту тему отказался наотрез.

Ольга медленно качает головой. Виола — третий и последний «биологический человек» в лагере — смотрит на нас неподвижным взглядом разноцветных глаз. Формально она, конечно, человеческое существо, но на самом деле внутри нее столько диагностического оборудования, что еще неизвестно, кто из нас двоих ближе к хомо сапиенс. Кстати об этом…

— Службу заинтересовал вопрос — насколько близко вы в своем лагере подошли к созданию настоящего человеческого сознания, — лениво говорит Денис. — Мы не думали, конечно, что вами могут руководить какие-то научные интересы — исключительно вопросы прибыльности. Более естественное поведение ваших девочек — больше популярности — больше денег. У нас в этом вопросе тоже, конечно, имеются свои… интересы.

— Разведка, инфильтрация, шпионаж… — подает безразличный голос Виола. Денис благодушно лыбится.

— Приятно иметь дело с умными людьми. По этой причине мы предприняли ряд шагов с целью внедрения в частный бизнес своих агентов и последующей выкачкой информации…

— Что вообще-то является преступлением и поводом для судебного иска, — роняет Ольга.

— …и обнаружили в лагере чертову уйму нарушений, за каждое из которых вас могут немедленно закрыть, — невозмутимо продолжает майор. — Так что наши встречные иски могут, я полагаю, взаимоуничтожиться. Бабах! Аннигиляция, как в космосе. Верно?

Ольга молчит. Молчание — знак согласия.

— Я прибыл сюда несколько недель назад. Собрал сканер и взломщик. Просветил ваших девочек вдоль и поперек. Какой потенциал! — Денис жмурится, будто объевшийся сметаны кот. — Какие возможности! Ваши последние модели вплотную приблизились к открытому человеческому сознанию! Бикамеральный разум! Великолепно! И вместе с тем абсолютно безнадежно. Почему? Да потому что вы не давали им возможности вырасти. Постоянно стирали их. Обнуляли выдающийся, уникальный потенциал! Варварство.

— Это было…