Пионерский некрополь

…В предвкушении всех земных и запретных удовольствий, Александр Романович Борткевич потянул на себя тяжёлую дверь сауны. Сухой горячий воздух приятно дунул ему в лицо. Освещение в сауне показалось ему тусклее, чем где-то час назад, и поэтому он успел подумать, что, наверное, перегорела лампочка… Больше ничего подумать не получилось – в лицо словно ударила океанская волна: вода показалась сначала горячей, но уже через секунду оказалась холодной. Руки почему-то не слушались… Мотая головой и в недоумении часто-часто моргая, Борткевич по-немногу приходил в себя. Он обнаружил, что сидел на стуле в странной комнате с тёмно-зелёными стенами. Перед ним за письменным столом восседал незнакомый мужчина в какой-то полувоенной форме защитного цвета. Рядом с Борткевичем стоял другой – с довольно приятными чертами лица, похожий на того белоруса, который летом чинил ему крышу на даче… В руке «белорус» держал стеклянный кувшин, воду из которого он как раз выплеснул в лицо Борткевичу. Руки Борткевича были скованы наручниками позади спинки стула…

– Да… Озадачили вы нас, Александр Романович, – сказал сидевший за столом, задумчиво перебирая какие-то бумаги, – Не верим мы в вашу историю…

– Что это? Кто вы? – пробормотал Борткевич.

Его вопрос был полностью проигнорирован. Мужчина за столом продолжал листать бумаги и, ни на кого не глядя сказал:

– Вот сейчас придёт товарищ Томилин, он во всём разберётся…

– Кто это? – недовольно спросил Борткевич.

– Увидите… – отозвался тот, что сидел за столом, и тут же резко вскочил, – Здравствуйте, Григорий Александрович!

В комнату вошёл ещё один мужчина в военной форме 1930х годов, в высоких чёрных сапогах и серо-зелёных брюках-галифе. Борткевич недоумённо посмотрел на него. Вошедший был безупречно гладко выбрит, его светлые волосы были коротко подстрижены «ёжиком». Врочем, впечатление вошедший производил вполне положительное.

– Давайте побыстрее, Семёнов, – сказал он, – Что тут у вас?

– Да странно всё как-то, товарищ Томилин… – выскочивший из-за стола мужчина схватил пару листов бумаги и, заглядывая в них, как в шпаргалку, начал говорить:

– Задержанный, Борткевич Александр Романович, утверждает, что является владельцем спорткомплекса, торговой галереи, автосалона…

– Какого ещё спорткомплекса? – Томилин недовольно поморщился.

– Это бассейн наш, – пояснил Семёнов, – Который в прошлом году для пионеров построили…

– Да? И что он ещё говорит?

– Согласно показаниям задержанного, – бодро продолжил Семёнов, – Он приобрёл спорткомплекс на аукционе. Крытый спортзал был им сдан под автосалон, а бассейн переоборудован – дополнен сауной и ночным клубом… Со стриптизом – то есть там девки голые танцуют… Бордель…

– Бред какой-то… – Томилин сел за стол и взял из рук Семёнова его бумаги, – Зачем тут, вообще, дело заводить? Человек явно ненормальный… Вы бы его лучше в психиатрический диспансер сдали… При чём здесь НКВД?

– Так мы и сами так подумали, – согласился Семёнов, – Но при задержаном оказалась довольно солидная сумма в долларах Североамериканских Соединённых Штатов…

– Чего? – Томилин недоверчиво повернулся и посмотрел снизу вверх на Семёнова.

Тот с торжествующим видом выхватил из-под бумаг на столе стопку бело-зелёных банкнот:

– Ровно 460 долларов!

Григорий Александрович осторожно взял банкноты и повернулся к Борткевичу.

– Вы знаете, кто я? – негромко спросил он, – Я начальник областного управления НКВД. Подумайте десять раз прежде, чем вы мне что-то ответите… Это ваши деньги?

– Мои! – решительно сказал Борткевич.

– Откуда они у вас?

– Что значит «откуда»? – Борткевич недовольно подёргал скованными за спинкой стула руками, – Какое ваше собачье дело «откуда»? Заработал!

– Кто вам их дал? – невозмутимо спросил Томилин.

– Какая разница?! – прохрипел Борткевич, – Что всё это значит? Почему я связан? Отпустите меня!

В этот момент раздался пронзительный звонок телефона. Семёнов шагнул к столу и снял трубку:

– Районное управление НКВД, Семёнов слушает!

Несколько секунд он внимательно слушал, а потом протянул трубку Томилину:

– Ваша дочь, товарищ начальник!

Было заметно, что Григорий Александрович сильно смутился. Он встал из-за стола и взял трубку:

– Алло! Да, Дина, что такое? Прыжки в воду? Разве соревнование сегодня? Слонёнок, у меня много работы, но я обязательно постараюсь прийти… В шестнадцать тридцать? Хорошо, слонёнок, я непременно приду… Да-да…

Томилин положил трубку и оглянулся на Борткевича.

– Как видите, ваш бассейн в нашей стране принадлежит пионерам, – сказал он, – А вот с долларами мы обязательно разберёмся… – и начальник НКВД начал внимательно разглядывать каждую банкноту.

Все находившиеся в комнате молча следили за выражением его лица. Сначала оно было совершенно нейтральным, но потом, с каждой просмотренной купюрой, лицо Григория Александровича светлело, и, в конце концов, он совершенно по-детски радостно улыбнулся.