Пионовый фонарь: Японская фантастическая проза

— Очень рад познакомиться с вами, — сказал он. — Зовут меня Сэкигутия Томодзо, и разрешите от души поблагодарить вас за то, что вы согласились взять на себя труд посетить меня…

— Да-да, и я рад познакомиться, — сказал лекарь. — У вас, говорят, кто-то внезапно заболел… э-э… жар, говорят, странный бред… — Он вдруг пристально поглядел на Томодзо и воскликнул: — Э-э-э, а давненько мы с тобой не виделись, парень! Надо же, а! Как ты поживаешь, Томодзо? Как всегда, здоровый и бодрый, это хорошо… Смотри, как неожиданно встретились! Вот никогда не думал… Это твой новый дом? Превосходно… Впрочем, так оно и должно было быть. Еще когда ты с женой жил у господина Хагивары Синдзабуро, я считал вас парой дельной, всегда думал, что вы далеко пойдете… На это я всеми десятью пальцами указывал и не ошибся… И лавку ты хорошую держишь, отличное дело…

Томодзо, недоуменно таращивший на него глаза, наконец узнал.

— Никак, это господин Ямамото Сидзё! Ну, совсем не ожидал с вами встретиться здесь…

— Говоря между нами, — сказал Сидзё, — в Эдо я окончательно проелся, даже лекарствовать не мог. Домик у меня с кошкин лоб, так я его продал и поехал в Никки к знакомым. Остановился переночевать на постоялом дворе в Саттэ, там меня попросили осмотреть одного постояльца, больного лихорадкой… Ну, пользовал я его, пользовал, он на мое счастье и выздоровел. Сам выздоровел, я тут ни при чем. Но сразу разнесся слух, будто я великий лекарь, и теперь у меня от больных отбоя нет. Лечу их через пень колоду, однако деньги платят хорошие, вот я и решил остановиться в здешних местах… Честно говоря, лекарь я никудышный, хотя томик-другой «Сёканрона»[141] прочесть мне в свое время пришлось. Но ведь я терпеть не могу больных, мне к их вонючим постелям подходить противно… А чуть денежки заведутся, тут уж я и вовсе бросаю все и принимаюсь пить… Так я и проелся в Эдо… А что твоя жена? О-Минэ, кажется… Давно ее не видел… Здорова она?

— Она… — Томодзо запнулся. — Ее восемь дней назад зарубили на дамбе бандиты… Собрал я кое-как ее тело по кускам и схоронил.

— Какое несчастье! — воскликнул Сидзё. — Как же это так вдруг? Представляю, какое это горе для тебя… Мне тем более жаль, что мы с тобой в свое время были в добрых отношениях… Хорошая была женщина, преданная… Видно, есть все-таки судьба, о которой толкуют монахи. Да, жаль, жаль… Значит, больная у тебя — это не жена?

— Нет, это просто служанка. У нее жар, и в бреду она такие вещи бормочет, что слушать страшно…

— Ну что ж, пойдем посмотрим ее, а потом недурно было бы выпить и поболтать за чаркой о прошедших временах… Приятно все-таки встретить старого дружка в незнакомом месте… А если у больной жар, то мы с ним справимся в два счета…

— Бунскэ! — крикнул Томодзо. — Принеси сюда чай и сладости! Хотя господин лекарь сладостей не любит… Сюда пожалуйте, здесь женская половина.

— Ага, — сказал Сидзё. — Ну и духота же здесь. Сниму-ка я хаори.

— О-Масу, — позвал Томодзо. — Слышишь, О-Масу! К тебе господин лекарь пожаловал, он тебя сейчас осмотрит… — Так что крепись, постарайся не бредить…

— Как ты себя чувствуешь, что болит? — бодро осведомился Сидзё, присаживаясь возле постели больной.

Вдруг О-Масу, сбросив с себя тяжелые одеяла, села и уставилась на него.

— Я вижу, у тебя жар, — продолжал Сидзё. — Ты, верно, простудилась, правда? Тебя не знобит?

— Здравствуйте, господин Ямамото Сидзё, — произнесла О-Масу. — Давно мы с вами не виделись.

— Что за чудеса! — поразился Сидзё. — Имя мое назвала…

— Я же говорю вам, бредит она, — поспешно сказал Томодзо.

— Все же странно, откуда она знает мое имя? Ладно, посмотрим, что это с нею.

— Когда Томодзо ударил меня ножом вот сюда, — сказала О-Масу, — и повернул нож в ране, я…

— Ну что она несет такое! — проговорил Томодзо.

— Ничего, ничего. Погоди, — остановил его Сидзё. — Ну а потом что было?

— Вы знаете, — сказала О-Масу, — как мы бедно жили у господина Хагивары Синдзабуро. Он обращался с нами, как с прислугой, мы для него босиком бегали. А потом к господину Хагиваре привязались привидения. Он обратился к настоятелю храма Симбандзуй-ин и получил ярлыки-заклятия, отгоняющие демонов и чудовищ. Один ярлык он наклеил на окно, которое выходит на задний двор. Тогда Томодзо получил от привидений сто золотых и отклеил этот ярлык…

— Что ты врешь! — закричал Томодзо.

— Нет-нет, погоди, — сказал Сидзё. — Мне, например, очень интересно. Продолжай!

— С этих денег и пошло наше богатство. Но это не все. Кроме того, Томодзо украл с шеи господина Хагивары золотой талисман «кайоннёрай» и закопал в Нэдзу возле источника. И вдобавок он запинал господина Хагивару насмерть, чтобы замести следы…

— Не смей! — крикнул Томодзо. — Что за несуразицу ты несешь?

— Погоди, не мешай, она же мне рассказывает, а не тебе… Прямо чудеса, да и только. Ну, и что было дальше?

О-Масу повернулась к Томодзо.

— А дальше ты пустил эти шальные деньги в оборот, разбогател и принялся ухлестывать за чужими бабами. И, как зверь, убил меня, чтобы я тебе не мешала!

— Ну что мне с ней делать, — пробормотал Томодзо. — Вот так все говорит и говорит…