Пёс из породы хранителей и мамонт в цветочках

В голове уже крутились всякие идеи о том, что надо продержаться до конца месяца, потом расторгнуть один из договоров аренды, и переехать в освободившуюся квартиру. – А пока я могу к Светке уехать. Теперь-то она меня с Урсом не прогонит, и с Тенечкой и с кошками… Даже хомяк её уже не испугает! – грустно усмехнулась Алёна. – Ну, кто бы мог подумать, что он такой… Тоже мне, распорядился! А потом что будет? Женщина, знай своё место? – она снова всхлипнула, – И ведь даже не попытался выслушать, понять!

Пришел Урс, подтолкнул заслушавшуюся Тень носом на Алёнины колени, сам сел поближе, и уложил тяжелую голову на ноги хозяйки. – Урс, видишь, как всё повернулось… Наверное, уезжать нам придётся!

– Вот ещё удумала! Уезжать… – вздохнул Урс, остро сожалея, что не умеет говорить. – Эх, и почему такой талант достался тому рыжему болтливому котяре! – припомнил он встречу с говорящим котом. – Мне бы хоть на несколько минут с ней поговорить. Сказать, что это просто ваши слова не так легли, не поняли вы друг друга, вот слова и осыпались, как битые черепки. Он-то пытался позаботиться, да неловко, ты пыталась объяснить, да для него не очень понятно… Ну, ничего, ничего, не плачь! – Урс одобрительно кивнул Теньке, которая добралась до Алениного лица и начала умывать её, слизывая слёзы и сердито пофыркивая. А сам положит тяжелую голову ей на ноги.

– Как же он так мог! – Алёна по-детски тёрла глаза, вспоминая слова мужа.

– Ну, вот так, вырвалось… – вздохнул Урс. – Глупо, конечно, но он устал, ты устала, не сдержались… Я вон на Бэка вчера тоже рыкнул, потом стыдно было!

– И на меня рыкал!– пожаловалась Тенька.

– На тебя – воспитывал! – усмехнулся Урс. – Мышь, ну, где ты там?

– Мы уже идём! – Мышка уговорила перепуганную Алю тоже присоединиться к утешению хозяйки, и теперь они вдвоем запрыгнули, устроились на плечах, замурлыкали, прогоняя слёзы, отпугивая тени обидных, неправильных слов, всё ещё кружащиеся вокруг их хозяйки.

– Порву, зацаррррапаю,– грозно мурлыкала на них Мышка.

– Прррррочь-пррррочь, кышшш, кышшшш, от неё убирайтесь, как крыса и мышь! Как чердачный шум, как коварный ум, как тоска ночная, как усталость больная, уходите прррочь, есть, кому помочь, есть кому пррррогнать, на защиту встать! – Аля пела песенку, которую когда-то слышала от своей мамы. Мышка была слишком мала, когда её выкинули, и не успела её выучить, узнать от своей мамы, а вот теперь шевелила усами, запоминая такие важные кошачьи присказки, предназначенные как раз для утешения хозяев. Даже на мышь в присказке не обиделась. Каждому же понятно, что речь не о ней!

– Хорошие вы мои, спасибо! Мне как-то сразу легче стало. Спокойнее что ли! – Алёна гладила всех четырёх утешителей и только собралась уточнить, куда же подевался Бэк, как вспомнила, что его позвал Павел. Хотела снова расстроиться и поплакать, но кошки снова замурлыкали, Тенька подползла под бочок и вытянулась вдоль, всхлипывая и подрагивая тельцем, а Урс притащил в зубах плед из спальни. – Ой, спасибо, а то я что-то сразу так устала и замёрзла.

Она уснула через минуту. Тоже, как Тенька всхлипывая и вздыхая во сне.

– Ну, вот и хорошо. Кошки покараулят сны, я а пока к Бэку наведаюсь. Как там у него дела?

Урс мог двигаться абсолютно беззвучно, и словно тень проскользнул на общую для всех трёх квартир застеклённую лоджию, которую они называли общим ходом, шагнул к балконной двери и фыркнул. Бэк, появился через пару секунд, зубами осторожно повернул дверную ручку и впустил друга.

– Ну, как?

– Расстроен, просто лая не хватает! То ходил по комнате, бормотал, что он-то хотел как лучше, позаботиться хотел, а она… Что нормальные женщины только и мечтают отдохнуть, а его жена в эту школу проклятую рвётся, ни о ком не думает. Теперь лежит на диване, смотрит в потолок. И что с ним делать?