Пёс из породы хранителей. Сказка на ночь для утреннего кофе

– Никто не знает! Традиция такая, – Алёна легко пожала плечами. – Положено и всё тут! Я бы в учительской оставила, но там уже некуда ставить. По мне лучше бы в горшках, и в школе поставить, но сейчас же нельзя. А вдруг у кого-то из учеников аллергия!

– А что такое лергия? – Мышка с любопытством присматривалась к букетам.

– Это такая штука, когда чихают и чешутся, – авторитетно объяснил Урс.

– Блохи в носу? – сочувственно уточнил Бэк.

– Везде! – кивнул Урс. – По всей тушке и под шкурой.

– Ой, беееедные! – жалостливая Мышка покачала головой. – И чего только у людей не бывает! А на вот эти растучки собаки охотятся? – она кивнула на цветы.

– Нет! – дружный рёв обоих псов заставил её потрясти головой, выгоняя из изящных острых ушек их рык.

– И чего вы так вопите? Нет, так нет…

Её редкая покладистость должна была насторожить собачий воспитательный коллектив, но в центральной кухне, то есть у Матильды Романовны, пахло как-то так увлекательно и соблазнительно, что псы отправились туда и надолго там застряли, а потом, когда решили уточнить, где их подопечная, выяснилось, что она сидит в куче вытащенных из вёдер букетов и старательно скусывает головки розам.

– Что ты творишь? – рыкнул Урс. – Сказано же, что мы на это не охотимся!

– А я и не охочусь на растучки, я блох ищу. Ну, которые лергию людям устраивают. А ну как на наших людей нападут? – Мышка примерилась и с хрустом скусила очередную розу. – Пока нигде не нашла!

– Мышь, ну ты как садовый секатор! Что же ты наделала? – ахнула Марина Сергеевна, выскочив на громкий и сердитый собачий лай.

– Странные они… Добычу принесла – нельзя! Блох ловила – нельзя. А что можно-то? Ну, что? Спрашиваю, косятся друг на друга и молчат, а это что значит? Значит, надо самой выяснять! – Мышка сердито фыркала на кухонном шкафу и вдруг прислушалась к едва слышному шуму, исходящему из полускрытой за шкафом вентиляционной решетки. – Так, а это что? Очень даже интересненько. Шуршит что-то! Эту норку я ещё не проверяла… – она старательно втискивалась поглубже в щель между верхней секцией шкафа и стеной.

Вечером за праздничным столом, призванным быть противоядием началу учебного года, Лёха чувствовал себя как в день рождения! Даже лучше, наверное, и подарок был клёвый, и вкусно всё. Даже школа так уж настроения не портила. Не, портила, конечно, но не до тоски, что бы прям выть хотелось.

– Да ладно, не хмурься, прорвёмся! – рассмеялась Алёна. – Думаешь, мне туда хочется? У меня вон в одиннадцатом классе «Б» Сашка Конопатов опять что-то затевает. Так косился, что я уж и стул проверила и стол, и доску, вроде пока ничего, но точно что-то будет, хоть прямо на работу не ходи!

– Эх, если бы мы могли помочь с теми, кто Алёне мешает жить! – размечтался Бэк. – Так пришли бы с ней, и ррррррр!

– Ты уже туда ходил, помнишь? – Урс насмешливо клацнул зубами над ухом приятеля. – Чуть в отлов не попал. Есть вещи, где люди сами разбираются, а мы можем только помочь прогнать вред, который им могут нанести.

– Это как? – удивился Бэк. Он про тот момент вспоминать не любил, сразу мёрзнуть начинал, словно опять стоит на морозе и понимает, что сейчас появится кто-то, кто его может погубить.

– Я тебе покажу потом, если увижу. Сейчас этого нет, – Урс хорошо знал, как пахнет, выглядит и ощущается человеческая тоска.

Бэк уважительно покосился на друга. Собаки в курсе, что псы-хранители видят больше, чем все остальные. Да и знают больше. Например… Бэк помялся. Был вопрос, который его мучил давно, но вот можно ли спросить, он не знал.

– Что? – Урс покосился на Бэка. Они сидели рядом на лоджии и смотрели в тёмное небо, где зажигались далёкие звёзды, и уже выплывала луна. Бледный и холодный свет луны испокон веков на собак действует странно, вот и сейчас помог Бэку всё-таки задать свой вопрос.