Пёс войны

– Мирры больше охотники, чем воины. Ведь вы не сражаетесь с целыми народами. Мелкие стычки между племенами за лучшие угодья или схватки на праздник – я не считаю. Про проклятие предков я даже не говорю. Поверь, войны на моей родине намного серьёзнее и страшнее. А самое главное, что они более кровавые. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты поняла, что твоё поведение может погубить не только тебя, но и всех, кто идёт рядом с тобой.

– А почему ты решил, что я не стану вас слушаться, – фыркнула Сорка.

– Просто потому, что ты не послушала отца, когда он запретил тебе нападать на меня. Он даже пригрозил тебе, но ты сделала по-своему. Именно поэтому я и решил, что, если уж ты осмелилась спорить с отцом в такой малости, то в серьёзном деле ты просто специально будешь делать всё, что задумаешь сама. Только для того, чтобы показать нам, какая ты умная и смелая.

– Ты меня за молочного котёнка держишь? – неожиданно насупилась Сорка.

– Я?! Это ты себя так ведёшь, – развёл руками Араб.

– Хочешь сказать, что, когда я бросилась в драку с тобой, то повела себя глупо? – растерялась самочка.

– Конечно. Взрослый, умный человек не станет ввязываться в драку только для того, чтобы доказать всем свою силу.

– Ты сказал – взрослый, а потом добавил – умный. Почему? – с интересом спросила Сорка.

– Просто потому, что взрослый – не всегда означает умный. Иногда бывает совсем наоборот, – усмехнулся в ответ Араб.

– В любом случае, я действительно сама пришла сюда. Я слышала, что ты первым вышел на помост рядом с Горком, когда он вызвал на драку молодых самцов. Это правда?

– Ты же слышала, – пожал плечами Араб.

– Но почему ты это сделал?

– Потому что Горк – хороший вожак. Я давно это понял. Но после того как за ним пошли сразу столько взрослых охотников, я убедился, что моя догадка правильная.

– А может потому, что молодые самцы убили бы тебя, если смогли бы победить Горка? – ехидно спросила Сорка.

– Поверь, что это было бы очень сложно сделать. Когда дело доходит до того, что моя жизнь зависит от жизни другого существа, я перестаю сдерживать себя и начинаю убивать. То, что ты уже испытала, – это детская игра, по сравнению с тем, что я буду делать в таком случае.

Вспомнив о полученной трёпке, Сорка вздрогнула и непроизвольно коснулась наиболее пострадавшего бока, покосившись на Араба с заметно возросшим уважением. Увидев её жест, Араб внутренне поморщился и, тяжело вздохнув, извинился:

– Прости, что так сильно бил. Но ты сама виновата.

– Знаю, – мрачно кивнула Сорка. – Не смогла вовремя понять, что ты намного сильнее.

– Ну, раз мы всё решили и между нами не осталось обид, то нам нужно только дождаться, когда ты поправишься.

– И что тогда?

– Мы сможем отправиться в путь, – пожал плечами Араб.

– Тебе так не терпится уйти от нас? – удивилась Сорка.

– Нет. Я хочу посмотреть на станцию улов. Ты же знаешь, что Горк собирается начать войну с ними.

– Знаю, но не уверена, что это правильно, – ответила Сорка с неожиданной задумчивостью.

– Почему? – с интересом спросил Араб.

– Мы боимся их, и это, к сожалению, правда. Но мы не понимаем своего страха. Ты говоришь, что воевал всю жизнь. Тогда ответь, как можно сражаться с врагом, которого боишься ещё до того, как увидел? – тихо спросила Сорка.

– Сражаться можно, – так же тихо ответил Араб. – Но храбрость заключается не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы победить свой страх. Поверь, боятся все. Не бывает бойцов, которые ничего не боятся.

– Тогда, если подумать, то получается, что самый главный враг воина – это не враг, а он сам? Его страх? – растерялась девушка.

– Да. Именно так. Тот, кто смог победить свой страх, сможет сделать то, что недоступно другим.

– Скажи, а там, у тебя на родине, все так думают? – неожиданно спросила она.

– Многие, – улыбнулся Араб.

За разговором он успел обтянуть срезанные ветви полосками кожи, плотно скрепив их вместе. Очнувшаяся от задумчивости Сорка с интересом посмотрела на получившуюся конструкцию и, осторожно коснувшись её пальцем, спросила:

– Что ты делаешь?

– Оружие.

– И как им пользоваться? Ты хочешь примотать к концу нож?

– Нет. Нож, сам по себе, уже оружие. А это называется лук. Чтобы закончить его, мне потребуются высушенные жилы и лёгкие прямые ветки. А ещё перья птиц.

– Ничего не понимаю, – пожала плечами Сорка. – Перья, жилы, ветки. К чему всё это?

– Ты всё поймёшь, когда увидишь. Я ещё слишком плохо говорю на вашем языке, чтобы правильно тебе объяснить, – улыбнулся Араб.

Неожиданно их мирную беседу прервал треск ветвей, и на помост свалился всё тот же неугомонный Скарт. Его располосованная когтями Горка шкура была смазана какой-то мазью, а голова перевязана полосой кожи, под которой виднелись листья какого-то растения. Увидев незваного гостя, Араб моментально откатился в сторону и толчком вскочил с плеч на ноги, сжимая в руках готовое древко. Скарт, неловко упав на бок, схватился за рёбра и, зашипев от боли, медленно поднялся, глядя на Сорку и Араба с неприкрытой ненавистью.