Пётр Первый - проклятый император

Вроде бы, ну какая самоотверженность! Какая преданность долгу! Но в числе указов Петра есть множество таких, например: «Подчиненный перед начальником должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство».

Или вот:

«Поелику по Невской першпективе шатается множество обормотов бездельных в штанах гишпанских, полиции их брать и лупить кнутом нещадно, пока сии гишпанские штаны в обрывки полные не превратятся».

Или вот указ о том, чтобы Петра извещали о начале каждого пожара за полчаса до его начала. Трудно понять, в чем его административная или любая иная ценность.

Даже если брать указы более солидные — и по размерам, и по смыслу… Среди таких указов есть и указ о повсеместном, в масштабах государства, переходе на использование косы–литовки вместо серпа. Пётр пришел к выводу, что серпом жать поля долго, непродуктивно, и старательно пишет указ. Большая часть указов Петра очень похожа друг на друга по структуре; сначала пишется о том, что заставило Петра издать этот указ. Это, так сказать, объяснительная записка в указе, своего рода декларация. Подданным подробно разъясняется, до чего неправильно они шьют штаны, собирают хлеба, строят корабли и живут с женами.

В одном из поздних указов разъяснялось даже, что

«Наш народ, яко дети неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают… но когда выучатся, потом благодарят».

Как видите, тут есть даже своя философия.

Потом излагается, чего, собственно, Петр хочет от подданных; так сказать, подробная инструкция, — что именно требуется делать или не делать. И в заключении идет устрашающий набор кар, перечисление пыток и казней, которым надо подвергать всех, кто указа вздумает не исполнять.

А.С. Пушкин говаривал, что указы Петра «как будто писаны кнутом». Мнение справедливое, но этого мало — указы Петра писаны без всякого учета реальности, и исполнение большей части этих указов попросту вредно.

Примеры? Пожалуйста! Вот, по крайней мере, два случая, когда исполнение указов Петра приводило к трагедиям.

Первый пример. Это когда Петр особым указом велел изменить ширину ткацких станков. Дело в том, что основную массу холстов выделывали в те времена кустарным способом, поставив ткацкий станок в крестьянской или посадской избе. Станок был узким, потому что тесной и многолюдной была сама изба. Ни на количество сделанного, ни на качество холста ширина станка, конечно же, не влияла; только потом, когда из полотна уже шили рубашки, надо было отдельно раскраивать и сшивать два узких куска ткани. Эта техника так вошла в быт, что даже уже в XX веке на иллюстрациях к детским книжкам часто рисовали именно такие рубашки — с четко видным швом посредине груди. Потому что эта техника дожила до XX века, а в XIX веке так даже часть фабричных ситцев выпускалась узкими, привычными для покупателей.

Но узкие ткани пережили эпоху указов Петра в глуши, в деревне, в провинции, куда не дошли эти указы, где их никто не читал, а если и читал — не исполнял. Для ткацких же мануфактур под Холмогорами указ оказался губительным, потому что широких станков, принятых в европейских мануфактурах, тут попросту не было. А если даже их и ввезли бы из–за границы (в чем не было ни малейшей необходимости), ставить такие станки было негде.

Холмогорские ткацкие предприятия работали по принципу «рассеянной мануфактуры» — работницам выдавали сырьё, платили, и они вырабатывали продукцию дома, а потом сдавали ее купцу. Это в Европе (и то не всегда и не везде) работники приходили из дома на производство, где и стояли станки.

В результате северные ткацкие мануфактуры пришли в совершеннейший упадок.

Кроме того, во время своей поездки на север Петр обнаружил «ужасную» вещь: дикари из Холмогор делали «неправильные» обводы судна! Не такие, как в Голландии! Правда, эти «неправильные» обводы корабелы делали вовсе не по невежеству, а потому, что строили корабли, приспособленные к плаваниям по ледовитым морям. Голландский–то флот даже в Балтийское море почти не плавал и севернее Эдинбурга не забирался; да, голландские корабли ходили быстрее — но они никогда не смогли бы плавать в таких широтах и в такой ледовой обстановке, как корабли поморов.

Указ Петра, повелевавший поломать все «неправильные» корабли и построить на их место «правильные», с такими же обводами корпуса, как в Голландии, привел к катастрофическим последствиям. Даже к более катастрофическим, нежели указ про ширину холстов. Ведь ткацких станков в Московии было сотни тысяч, и чтобы их всех поломать, потребовалась бы, чтобы вся армия и весь чиновничий аппарат не занимались бы ничем другим. К счастью, у Петра были и другие занятия.