Читаем Пётр Прусов полностью

ский искусствовед Лариса Михневич. – Не шутка или юмор, а блеск наблюдения за формой и цветом, сложностью ассоциаций, синтез факта и фантазии».

Далеко не положительными, а причудливыми или комичными видятся герои живописных работ Прусова, они не открыты и неоднозначны, в создании образов автор часто использовал гротеск. Олег управлял че- ловеческой пластикой с помощью кисти; трансформируя формы, мо- делировал ситуации, сюжеты картин. И работы превращались в рассказы, притчи.

Графика Олега по сей день представляет огромный интерес для искус- ствоведов. Своим философизмом, изяществом и лиризмом линий, мощным энергетическим зарядом графика Прусова заставляет ДУ- МАТЬ, и в то же время воспринимается легко, как светлая моцартов- ская мелодия, как «Соната для флейты с марионеткой» (название одной из работ). Творчество Олега – целый мир историй, притч – о Морском ветре, Продавце зимних туманов, об Ангелах и Лицедее, Влюбленных и Королях. Все они запечатлены в один из моментов своей непростой судьбы, домыслить которую предложено зрителю.

Иносказательность образов и сложность названий работ («Белый на- тюрморт», 1994, «Победитель настурций», 1994, «День рыжей си- ницы», 1990, «Третий источник света», 1991 и др.) объясняет то, что Олег стал писать стихи. На выставках Олег представлял свои литера- турные опыты в виде аннотаций к работам. В стихах и рассказах Олег раскрылся как поэт, мыслитель, интеллектуал, обладающий даром слова.

Как настоящий художник, Олег необычайно откровенен, обнажен и беззащитен в своих художественных и литературных произведениях. Как чутко и образно воспринимал он жизнь! Его стихотворные образы перекликаются с живописными и графическими. Живопись, графика и стихи Олега удивляют драматизмом человеческих отношений, не- ожиданным для его молодости.

Последние посмертные выставки Олега Прусова состоялись в 1996 г. в Витебске, Полоцке и Новополоцке. В 2000 году выходил ещё рек- ламный календарь фирмы «Белвест» с графикой Олега. С тех пор музеи и выставочные залы о нём забыли. Друзья в 1997 году неболь- шим тиражом издали книгу его избранных сочинений «Проза, стихо- творения, поэтические миниатюры, притчи». Олег Прусов оставил более двухсот живописных и графических работ, некоторые из них ра- зошлись по частным коллекциям.

13 июля 2010 года Олегу исполнилось бы 40 лет. Друзья вспоминают о нем трогательно, с нежностью и болью. Его ранний уход стал для всех потрясением, хотя все знали, что он тяжело болел. То, чему Олег по-

святил свою трагически короткую, как ослепительный миг, жизнь, – его картины – хранятся дома у его близких. Мир Олега жив – яркий и кра- сочный, он наполнен добротой, любовью, размышлениями о вечном».

Многогранное творчество Олега Прусова представлено на сайте его памяти по адресу: http://prusovsite.narod.ru/; рассказы (1991-1996) опубликованы на сайте: http://idiot.vitebsk.net/i33/prus1.htm.




«Мистика» с иностранными языками



Действительно, иностранные языки не давались Петру как закол- дованные – в отличие от других предметов. С попыткой изучения Пру- совым языков связано несколько своеобразных историй:

– В школе я сначала учил французский. Было это в 5 и 6 классах. А вот в 7 и 8 классах нам стали преподавать… китайский. Тогда ведь были очень хорошие отношения между СССР и Китаем. Вот политика и ска- залась на изменении в школьном расписании. Преподавала китайский та же учительница, которая учила и французскому. А в китайском есть немало слов, похожих на наши русские ругательства. Учительница была молодая, естественно, она краснела и бледнела, когда их произносила… А у меня эти ядрёные китайские словечки отскакивали от зубов. И я был самонадеянно уверен, что знаю китайский лучше преподавателя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес