Пётр Великий в жизни. Том первый

Потолок залы [в московском доме Артамона Матвеева] был разрисован; на стенах висели изображения Святых, Немецкой Живописи; но всего любопытнее были разные часы с различным исчислением времени. Так: одни показывали часы астрономического дня, начиная с полудня (какие употребляются и в Германии); на других означались часы от заката солнца, по счёту Богемскому и Итальянскому, иные показывали время от восхода солнца, по счислению Вавилонскому, другие по Иудейскому, иные, наконец, начинали день с полуночи, как принято Латинской Церковью. Едва ли можно найти что-нибудь подобное в домах других Бояр. Артамон больше всех жалует иностранцев, (о прочих высоких его достоинствах говорить не стану), так, что Немцы, живущие в Москве, называют его своим отцом; превышает всех своих соотчичей умом, и опередил их просвещением. Из всех Русских Бояр и Князей, у одного его сына, вопреки народному обычаю, растут на голове волосы, и он учится у иностранцев о6хождению, языкам и разным Наукам.

Сказание Адольфа Лизека о посольстве от императора римского Леопольда к великому Царю московскому Алексею Михайловичу, в 1675 году. Журнал министерства народного просвещения. № 11. 1837. С. 368

Он образовал из своих дворовых людей оркестр и труппу актёров, и царь сам часто присутствовал на концертах и драматических представлениях, которые давались в его доме.

Щебальский П. Правление царевны Софьи. М., 1856. С. 4

Сказка о золушке в московском тереме

Дочерей у Матвеева не было, но у его сверстника и друга, с которым он служил долго вместе, делил труды и опасности военных походов и происходил в чины, Кирилы Полуектовича Нарышкина, тарусскаго помещика, была дочь красавица, чернобровая, черноглазая, белая, румяная, высокая, стройная. Матвеев пользовался, конечно, совершенною доверенностью царскою, но вместе имел много завистников и врагов, в особенности из родственников покойной царицы, которых давно уже загораживал он пред светлыми очами царскаго величества. Ему хотелось закрепить, обеспечить для себя высочайшее благоволение, и одним из вернейших средств к тому было, разумеется, женить царя на своей свойственнице. Матвеев убедил деревенскаго благоприятеля отдать ему дочь на воспитание или житьё, в надежде, что царь увидит её – и прельстится.

Полевой М.П. Рождение и детство Петра Великаго до четырехлетняго возраста. Русский архив. 1872. Стлб. 2045–2061

Нарышкины не принадлежали к числу людей родословных и до втораго брака царя Алексея Михайловича не занимали мест почётных. Имя их не встречается до 1670 года в напечатанпых доселе актах государственных, и общественное положение предков царицы Наталии Кирилловны осталось загадкою для нсториков. Единственное указание помещено в Родословной книге, изданной Миллером в 1787 году, где сказано (II. 350): «Нарышкины выехали из Крыма; название приняли от предка, прозывавшагося Нарышко». Это указание заимствовано из родословной, представленной фамилиею Нарышкиных в Розряд. В какой степени оно достоверно, решить трудно; впрочем, дело всё остаётся тёмным. Новейшие писатели ещё более затемнили его. В историческом, географическом и статистическом журнале на 1827 год (месяц июнь, стр. 217), в статье «История и археологическия достопамятности Рязанской губернии» напечатано следующее: «В 25 верстах от города Михайлова (Рязанской губернии) стоит селение Киркино; жители большею частию дворяне (однодворцы?). Там сохранился изустный разсказ, что царица Наталия родилась в Киркине, и что Матвеев, проезжая случайно то селение, увидел плачушую девицу и полюбопытствовал спросить о причине ея слез. Услышав, что причиною печали была насильственная смерть ея девки, самовольно удавившейся, добрый боярин взял её к себе на воспитание. В этом селении и поныне говорят: если бы не удавилась девка в Киркине, не быть бы на свете Петру».

Устрялов Н. История царствования Петра Великаго. Т.I. Примечания. С.-Петербург, 1859. С. 254

Государь Московский, лишившись своей супруги, однажды позвал его к себе на тайное совещание и хотел выведать у него, какую и откуда взять бы ему себе супругу: ему не нравилась ни одна из тех, которых представляли ему знать и Бояре. Артемон посоветовал своему Государю взять за себя прекрасную и по лицу и по уму дочь Нарышкина, бывшего тогда в Смоленске главным начальником Стрельцов. Нарышкина представлена Государю, понравилась ему и препоручена тому же Артемону Сергеевичу (так как он был ей родственник) с тем, чтоб приучить её к приёмам достойным будущего её состояния.