Пипец Котенку! 2 (СИ)

— Каши много ел. Перловой, гречневой, овсяной. Полезно, попробуй. Правда, кому-то придётся тебя кормить, потому что сейчас я переломаю твои руки, — иду вперёд на баронского сынка.

— Да подожди ты! — восклицает он, отступая, и даже гасит огненные шары. — Я ничего тебе не сделаю.

— Ясное дело. Ты просто не сможешь, — киваю на мужика с развороченной грудью. — Скажи спасибо, что не как его тебя разделаю. Вытяни обе руки вперёд, сломаю одним ударом.

— Да твою-то мать… Ты что, не расслышал?! — в истерике орёт Велимир. — Я сын барона! Если тронешь меня, тебе конец! Повесят, суку, вот на этом дереве!

— Слушай, а ты ведь прав. Придётся тебя убить, чтобы никому не рассказал.

Мужчина бледнеет, а потом издаёт яростный вопль и выпускает мощный огненный поток с обеих рук. Приходится резко вспомнить печать Прыжка и подлететь на четыре метра, чтобы меня не задело. Заклятие действительно мощное, духовник мог и не выдержать.

Цепляюсь одной рукой за ветку, как обезьяна. Когда Велимир направляет огонь на меня, спрыгиваю и с печатью Скорости мгновенно оказываюсь рядом. Наношу три мощных, размашистых удара Громовым молотом, чтоб уничтожить доспех. Потом отпускаю молот и провожу комбинацию кулаками по корпусу. Прощупываю печень, селезёнку и напоследок солнечное сплетение.

Велимир падает на снег, задыхаясь. Оборачиваюсь — к счастью, поджечь деревья он не успел, только снег расплавил.

— Вот теперь ты точно ничего мне не сделаешь, — сажусь на корточки и хлопаю баронского сынка по плечу. — Ну-ну, успокойся. Сейчас получится вдохнуть. Наверное. Если я диафрагму тебе не порвал.

На всякий случай применяю печать Исцеления, чтобы Велимир и правда коньки не отбросил. Я же только пошутил, что собираюсь его убить.

Когда у него получается вдохнуть, говорю:

— Теперь внимательно слушай. Этот безродный, — указываю на себя, — никогда не отдаст вам Люсиль. Если вы опять перейдёте ему дорогу, он убьёт всех вас. И нет, его никто за это не повесит, потому что он обставит всё как несчастный случай или нападение разбойников, или ещё что-нибудь такое. Понял?

Велимир, на чьём лице одновременно страх, ненависть и уважение, кивает.

— Так и передай своему отцу-барону. Если он ещё раз попытается меня схватить — убью. Весь ваш жалкий род, кроме Маргариты. Её оставлю как секс-рабыню.

Встаю и ухожу. Велимир кричит вслед:

— Мой отец не остановится!

На угрозу это не похоже. Вроде как просто предупреждение или констатация факта.

— Так убеди его, чтоб остановился, — отвечаю. — Или, может, передать ему твою голову? Тогда остановится?

— Вряд ли, — честно, без страха, отвечает мужчина.

— Жаль. Ну ладно. Постарайся сделать так, чтобы он от меня отстал. Потому что насчёт кровавой бани я не шутил. Пока!

Свистом подзываю Эклера, залезаю в седло и уезжаю.

Ну-с, одна встреча состоялась. Настало время для второй.

Правда, ехать далеко, надо весь Новокузнецк по кругу объехать и потом ещё сколько-то километров… А я, блин, не позавтракал. Кушать хочется.

Ого, стоямба! Это что, придорожная чебуречная?! Подарок судьбы!

Правда, здешние чебуреки мне не понравились. Суховаты. После Светочкиных вообще фигня. Решил попробовать пирожки с луком и яйцом, вот они-то залетели как родные. Так что до поместья Окуневых я добрался сытый, довольный и в хорошем расположении духа.

Большой деревянный дом, напоминающий старинный терем, располагается на берегу красивого озера. На льду катаются детишки на коньках, у берега стоит ряд снеговиков. Идиллия.

Подъезжаю к воротам. Рядом с ними бродит охранник с недовольной мордой. Судя по красным глазам и опухшим векам, похмелье мучает.

— Стоять! — рявкает он мне. — Ты кто?

— Кот в пальто. Передай барону, что приехал Ярослав Котов.

— А-а… — тянет охранник. Кажись, обо мне здесь предупреждены. — Покажи волосы.

— Тебе какие?

— Что, бл… На голове!

— Грязный извращенец. На, смотри, — стягиваю шапку, показывая рыжие патлы.

Кстати, надо бы постричься. Света уже говорила, что хочет вместе сходить в парикмахерскую. Она любит прихорашиваться, и меня приучить пытается.

— Проезжай, — бурчит охранник и толкает ворота. — Конюшня слева, дом прямо. Эй, Миха! Пойду в дом схожу, про гостя скажу.

Из сторожки высовывается Миха и хриплым голосом умоляет:

— В погреб забеги, там брага припрятана…

Похоже, любят окуневские гвардейцы бухнуть.

На территории уютно. Голубые ели, покрытые снежком, каменные дорожки, бревенчатые строения. Раньше я как-то всегда тяготел к камню, а теперь вижу, что деревянные дома тоже могут быть классными.

Внутри главного терема ещё лучше, чем снаружи. Приятно пахнет деревом и пекущимися где-то на кухне булочками. Тепло, даже жарко. Отдаю куртку дворецкому, снимаю сапоги и переобуваюсь в поданные мягкие тапочки.

Затем меня ведут в гостиную, где горит камин, а на столе стоит готовый самовар и тарелки с едой.

— Добро пожаловать, Ярослав! — меня приветствует невысокий мужичок с круглым пузиком и пышными бакенбардами. — Я барон Олег Окунев. Садись, угощайся.

— Спасибо, ваше благородие. С чего такое гостеприимство?