Пипец Котенку! (СИ)

— Ты где Котёнка-то увидел? — вмешивается Григорий. — Ярик, в отличие от тебя, на тренировки ходит. И с равными не боится драться. Даже с теми, кто сильнее, не боится.

Овчуков не отвечает, продолжает возить тряпкой по полу. Порох, замечая мой вопросительный взгляд, объясняет:

— Тарас тоже раньше на груб ходил. Хвастался, что он нас всех уделает. Но после первого же спарринга слился, когда Ромыч его побил.

— Ни хрена не побил! — возмущается Тарас. — Да и надоело мне тут! Говно какое-то, драться толком не учат!

— Нападать толпой на одного точно не учат, — хмыкаю я. — Что, Гриха, разомнёмся? Пускай поломойка дорабатывает.

— Ща я тебе, сука, как вмажу! — орет Тарас, размахивая шваброй.

Но подойти не спешит. А мы с Григорием не обращаем больше на него внимания, отправляемся в дальний конец зала и приступаем к разминке, продолжая разговаривать о спорте и девчонках.

Через несколько минут в зал заходит Бернард Хенрикович. Быстрым, тяжёлым шагом. Из колючих глаз как будто ледяной ветер бьёт. Можно подумать, будто тренер рассержен, но он всегда такой.

— Какого хрена не помыто до сих пор? Тренировка скоро начнется! Быстрее, воспитанник!

Тарас бормочет под нос какие-то грубости, но с суровым датчанином такое не пройдёт.

— Что ты там вякнул⁈ — гремит он.

— Заканчиваю, ваша светлость! — неожиданно высоким голосом отвечает Овчуков.

— Быстрее! Порохов, Котов! Уже здесь? Молодцы! Ну-ка, помогите этой улитке. В подсобке есть пара швабр.

— Да, тренер! — отвечаем в голос и бежим в подсобку.

Когда мы возвращаемся и приступаем к мытью, Овчуков злорадно ухмыляется. Но нам с Грихой плевать. Это для Тараса данная работа — наказание. А мы в этом зале занимаемся, становимся сильнее и находим друзей. Не стыдно навести здесь порядок.

Кажись, лопоухий фыфлуга этого не понимает. Злиться и пыхтит, как чайник, не понимая, почему не реагируем на его подколки и продолжаем смеяться, начищая пол.

Заканчиваем, и раздосадованный Тарас отправляется восвояси. А в зал скоро приходят остальные парни, и начинается тренировка.

Проходит она, как всегда, на ура. Моё тело, особенно благодаря вливаниям маны, уже привыкло к нагрузкам. Поэтому я получаю искреннее удовольствие от занятий.

Дальше всё опять, как по расписанию — Порох убегает на свидание, все остальные топают в душ, потом на ужин, потом разбредаются по своим делам.

У концерта репетиции сегодня нет, но Любовь Павловна сказала, что я могу играть в любое время. Даже разрешила брать ключ от кабинета, если её на месте не будет.

Решаю так и сделать. Есть один сложный этюд, который я хочу отточить. В процессе получится накопить хорошее количество маны, которое пущу на создание сигила перед сном.

Иду, наигрывая этюд пальцами в воздухе. Слышу из-за угла голоса и издевательский смех. Не могу удержаться, чтоб не посмотреть, что там происходит.

В глухом коридоре, где находятся кладовые и никто, кроме персонала интерната, обычно не ходит, стоит группа воспитанников. Пара девчонок и четыре парня. Окружили кого-то и всей толпой напрягают. Приглядываюсь и понимаю, что это девушка. А потом и вовсе узнаю, кто это, и сразу же спешу на выручку.

Куда, блин, охрана смотрит? Звать не буду, сам разберусь. Но потом предъявлю по возможности.

— Здорово, ушлёпки! — объявляю о своём присутствии. — Отвалили от неё.

Все участники события поворачиваются ко мне. Жертва издевательств видит меня, и на её заплаканном личике появляется надежда. Это Кристина, моя любимая флейтистка.

— Чего рты разинули? Отошли, говорю. Пойдём, Кристи.

Милашка делает попытку выбраться из окружения, но одна из хулиганок хватает за волосы, заставляя вскрикнуть.

— Куда собралась⁈ Мы ещё не договорили!

Ой, зря ты это.

— Отпусти её, шмара, — цежу сквозь зубы и применяю печать Ужаса: — БЫСТРО!

Противиться эффекту девка не может. Разжимает пальцы и прячется за ближайшего парня. Её коленки отбивают быстрый ритм, стуча друг о друга от страха.

— Т-ты кто такой⁈ — восклицает она. — Кто это⁈

Вся сила печати досталась ей, остальным разве что крохи перепали. Поэтому парни демонстративно сжимают кулаки и выходят вперёд. Хотя уверенности в их глазах не вижу — они-то, похоже, знают, кто я такой. Опасный рыжий хищник, пришедший на смену покорному Котёнку.

Но их четверо, а я один. Так что говнюки всё равно уверены в превосходстве.

— Слышь, Котенок, — говорит самый крупный из них. — Твоя подружка слухи распускает, что моя девушка — шлюха!

— Я такого не говорила! — пищит Кристина, по стеночке отходя ближе ко мне.

— Ладно-ладно, — машу рукой. — Я не собираюсь тут судьёй выступать. Ещё раз увижу, что вы к ней пристаёте — руки переломаю. Кристи, пойдём.

— А ну стоять! — главный делает шаг вперёд. — Кому это ты руки переломать собрался?

— Тебе и дружкам твоим. Думаешь, не получится?

— Ну попробуй!

Блин, похоже, драки не избежать. Да я и не пытался, в общем-то. Осталось придумать, как справиться с четырьмя. Тем более, что выглядят они гораздо крепче, чем Тарас и его прихлебатели.

— НАЗАД! — рявкаю, снова применяя Ужас.