Пир десяти дев или о девстве

Но, чтобы нам не отступить от предмета, возьмем в руки и объясним тот псалом, который воспевают Богу чистые непорочные души. «При реках Вавилона, — говорят они, — там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе; на вербах посреди его повесили мы наши арфы» (Пс.134:1–2). Арфами они ясно называют свои (телесные) хижины, которые связав вервями девства, они повесили на дереве, чтобы они не могли быть отторгнуты и опять увлечены, потоком невоздержания. Ибо Вавилон, означающий «смятение» или «смешение» (Быт.11:9) [16], указывает на здешнюю, окруженную водами жизнь, среди которой мы, пока находимся в мире, утопаем в реках, постоянно устремляющихся на нас. Посему мы и страшимся и взываем к Богу с плачем и рыданием, чтобы арфы наши (т.е. тела) не погибли, быв отторгнуты волнами сластолюбия от дерева девства. Ибо верба в священных Писаниях везде принимается за образ девства (Лев.23:40. Ис.44:4); потому что цвет ее, истертый в воде и выпитый, погашает все, что возбуждает похоть и сладострастие, а иногда делает совершенно бесплодным и непроизводительным всякое детородное пожелание, как заметил и Гомер, по этому назвавший вербы «губящими плоды»[17]. И у Исаии говорится, что «праведники будут, расти, как ивы при потоках вод» (Ис.44:4). Подлинно, ветвь девства вырастает крепко и пышно тогда, когда праведник и тот, кому поручено соблюдать и возделывать ее, напаяется тихими потоками Христовыми, орошаясь премудростью. Как это дерево обыкновенно зеленеет и растет от воды, так и девство обыкновенно цветет и возрастает, укрепляясь (священными) речениями, так что всякий может повесить на нем свою арфу.

Глава IV. Писатель продолжает объяснения того же места.

Итак, если реки Вавилонские, как утверждают мудрые, суть потоки сладострастия, возмущающие и расстраивающие душу, то вербы должны означать целомудрие, посредством которого привешивая мы возвышаем орудия похоти, тяготеющие вниз и погружающие ум, чтобы они, нисходя по протокам невоздержания, подобно червям, не смешались с нечистотами и гнилостью. Бог даровал девство, как полезнейшее и действительное средство к достижению нетления, послав в нем союзника тем, которые желают и стремятся к нему; их Псалмопевец разумеет под именем Сиона, который означает блистательную любовь и заповедь о ней; так как слово Сион значит: «заповедь наблюдения» (εντολή σκοπιας)[18]. Так будем рассуждать и о дальнейшем. О чем же говорят души, утверждая, что пленившие требовали от них «петь песнь Господню на земле чужой»? Без сомнения они учат, что евангелие есть священная и таинственная песнь, которую только грешники и прелюбодеи воспевают пред лукавым. Ибо они преступают заповеди, исполняя волю духов злобы, и бросают святыню псам и жемчуг пред свиньями (Мф.7:6), подобно тем, о которых с негодованием говорит пророк: «и вне читали закон» (Амос.4:5)[19]. Не за то пророк сильно укоряет их и провозглашает виновными в преступлении, что они выходили читать закон за ворота Иерусалима, или (за двери) домов, но за то, что нарушая заповеди и совершая нечестие пред Богом, они лицемерно, как будто благочестивые, читали заповеди, а в душе не принимали их, не содержали с верою, напротив презирали, отвергая их своими делами. Посему они и поют песнь Господню на земле чужой, низким образом извращая и толкуя закон, ожидая чувственного царства и возлагая свои надежды на эту чуждую землю, о которой Слово (Божие) говорит, что она пройдет (1Пет.2:10), и в которой пленившие увлекают их приятностями, коварно доводя до обольщения.

Глава V. Свойства девственниц, которыми украсившись они усвояются одному мужу — Христу.