Читаем Пир мудрецов полностью

{29 Хитон — простейшая рубашка из льна или шерсти. Хитоны, как и вообще вся одежда греков и римлян, не кроились и не шилась: прямоугольный кусок ткани складывали в длину пополам, в верхней части перегиба делали отверстие, куда просовывалась рука (например, левая); тогда на правом плече два верхних края ткани закреплялись застежкой, а остальная часть оставалась несоединенной. Хитоны могли быть короче и длиннее, их подпоясывали по вкусу, высоко (под грудью) или ниже, на талии или на бедрах. Гиматий — плащ. Для гиматия брали четырехугольный кусок материи, один конец перебрасывали через левое плечо и придерживали левой рукой; остальную часть обвивали от левой стороны к правой вокруг спины, правой руки и груди, а конец перебрасывали назад через левое плечо.}

6. Афиней пользуется выражением "О софист, пиров искатель !"

Клеарх рассказывает [FHG.II.308], что некий сиракузянин Харм очень ловко прикладывал стишки и поговорки к каждому выставлявшемуся на стол кушанью. Например, к рыбе:

Пучину я эгейскую соленую [Еврипид."Троянки".1]

Покинул, -

моллюскам, называемым трубачами:

Здравствуйте, мужи глашатаи, вестники бога и смертных [Ил.I.334] - ,

[b] кишке:

Завита и коварна [Еврипид. "Андромаха".448], -

начиненному кальмару:

Мудра, мудра ты [Еврипид. "Андромаха".245], -

вареным плодам:

Толпу вкруг меня не рассеешь? [Диоген Лаэртский.II.117], -

ободранному угрю:

И космы рассыпались непокрытые [Еврипид."Финикиянки".1485].

Афиней рассказывает, что на пире у Ларенсия присутствовало много подобных персон, принесших с собой свою запеленутую в свитки ученость, как взносы на складчинный обед. {30} Он рассказывает, что Харм, [с] всегда имевший (как сказано выше) что сказать о каждом сервированном блюде, пользовался среди мессенцев {31} репутацией высокообразованного человека. Так же и Каллифан, отца которого прозвали Объедалой, желая прославиться обширной эрудицией, выписывал начала множества поэм и речей, так что всегда мог процитировать по три или четыре строчки каждой из них.

{30 ...складчинный обед. — Трапезы у греков бывали общественные и частные, домашние. Общественные трапезы были частью обряда жертвоприношения, которое мыслилось совместной трапезой богов и людей. Сначала на алтаре сжигались положенные части жертвенного животного (о том, почему для богов сжигается наименее съедобное, см. этиологический миф о Прометее: Гесиод. «Теогония». 535 сл.). Потом из остального устраивалось пиршество для участников обряда, причем каждому в этой трапезе полагалась равная доля. Такой обед назывался — ср.: «делить на части», «распределять». О том, что этот обычай сохранялся вплоть до эпохи римской империи, свидетельствует Плутарх («Застольные беседы». II. 10. 644а-b). Частный обед мог давать один человек на свой счет у себя дома; гости на таком обеде были званые, но по обычаю греков званый гость мог привести с собой еще кого-то — по своему усмотрению. Так у Платона в «Пире» Сократ по дороге на пир к Агафону встречает своего знакомца Аристодема и приглашает его с собой (174a-d). Наконец, у греков можно было явиться на обед и вовсе без приглашения — об этом свидетельствует и контекст «Илиады» (II. 408), и контекст «Пира». (174е-175а), а также поговорочное выражение, которое приводит Сократ («Пир». 174b-с) и ниже обсуждает сам Афиней (V.178a). Ср. также у Плутарха: «Так, если кто-либо из приглашенных на обед приведет с собой своего друга, то ему, согласно доброму обычаю, будет оказан такой же любезный прием, как и остальным гостям; так дружественно был принят, например, Аристодем, которого Сократ привел к Агафону. Но если кто явится по собственному почину, то перед ним надо закрыть дверь» («Застольные беседы». III. 1. 645f-646a. Пер. Я. М. Боровского).

С обычаем принимать незваных гостей связано, вероятно, и такое явление, как параситство («нахлебничество», от греч. - — «рядом», «около», и — «хлеб», «пища»). Другой разновидностью светского обеда был обед вскладчину, когда каждый вносил свою долю еды (греч. ) и выпивки (греч. ).}

{31 Мессенцы — жители Мессены, ныне Мессина — город на Сицилии.}

У многих других участников пира не сходили с языка сицилийские мурены, {32} водоплавающие угри, {33} желудки пахинских тунцов, {34} козлята с Мелоса, {35} скиафская рыба, {36} прозванная постником (вид кефали), а из менее [d] известных вещей - пелорские моллюски, {37} липарская килька, {38} мантинейская репа, {39} фиванский рапс {40} и аскрийская свекла. {41}

{32  ...сицилийские мурены... — Муренами называется семейство морских рыб отряда угрей. Длина мурен достигает 3 м. Водятся они в тропических и субтропических морях всех океанов. }

{33  ...Водоплавающие угри... — Точнее, просто плавающие. Французский комментатор Афинея объясняет (Desrousseaux, р. 8), что так называлась разновидность угрей, плававших по поверхности воды. Всего отряд угрей — рыб длиной до 3 м, весом до 65 кг — насчитывает 22 семьи и около 400 видов. Водятся угри не только в теплых морях, но и, например, в бассейнах Балтийского, Белого и Баренцева морей.}

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тесей
Тесей

Эта книга после опубликованного в 2022 г. «Геракла» продолжает серию «Боги и герои Древней Греции» и посвящена остальным знаменитым героям- истребителям чудовищ Персею, Беллерофонту, Мелеагру и Тесею. Вторым по известности героем Эллады после безмерно могучего Геракла, был Тесей — обычный человек, но он быстр и ловок, искусен в борьбе, осторожен и вдумчив и потому всегда побеждает могучих разбойников и страшных чудовищ. Завидуя славе Геракла, Тесей всю жизнь пытается хоть в чем-то его превзойти и становится не только истребителем чудовищ, но и царем- реформатором, учредителем государства с центром в Афинах, новых законов и праздников. В личной жизни Тесей не был счастлив, а брак с Федрой, влюбившейся в его сына Ипполита от Амазонки, становится для всех трагедией, которая описана у многих писателей. Афинские граждане за страдания во время войны, вызванной похищением Елены Прекрасной Тесеем, изгоняют его остракизмом, и он, отвергнутый людьми и богами, бесславно погибает, упав со скалы.

Алексей Валерьевич Рябинин , Андре Жид , Диана Ва-Шаль , Сергей Быльцов

Фантастика / Классическая проза / Прочее / Античная литература / Фантастика: прочее
Платон. Избранное
Платон. Избранное

Мировая культура имеет в своем распоряжении некую часть великого Платоновского наследия. Творчество Платона дошло до нас в виде 34 диалогов, 13 писем и сочинения «Определения», при этом часть из них подвергается сомнению рядом исследователей в их принадлежности перу гения. Кроме того, сохранились 25 эпиграмм (кратких изящных стихотворений) и сведения о молодом Аристокле (настоящее имя философа, а имя «Платон» ему, якобы, дал Сократ за могучее телосложение) как успешном сочинителе поэтических произведений разного жанра, в том числе комедий и трагедий, которые он сам сжег после знакомства с Сократом. Но даже то, что мы имеем, поражает своей глубиной погружения в предмет исследования и широчайшим размахом. Он исследует и Космос с его Мировой душой, и нашу Вселенную, и ее сотворение, и нашу Землю, и «первокирпичики» – атомы, и людей с их страстями, слабостями и достоинствами, всего и не перечислить. Много внимания философ уделяет идее (принципу) – прообразу всех предметов и явлений материального мира, а Единое является для него гармоничным сочетанием идеального и материального. Идея блага, стремление постичь ее и воплотить в жизнь людей – сложнейшая и непостижимая в силу несовершенства человеческой души задача, но Платон делает попытку разрешить ее, представив концепцию своего видения совершенного государственного и общественного устройства.

Платон

Средневековая классическая проза / Античная литература / Древние книги
История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Философия / Античная литература / Зоология