Пир попрошаек

И все равно поставить во всей этой истории ему хотелось на графа, а не на барона.

– Но это – по первым прикидкам, – строго сказал Лайам себе. – Ты еще должен взглянуть на двух остальных красавцев.

Он намеренно обогнул квартал, где проживал Ульдерик, по широкой дуге и подошел к дому Окхэмов с юга. По крыльцу ползала на коленях Бекула и терла мокрой тряпкой ступени.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался Лайам. – Лорд Окхэм сейчас у себя?

– Не мое дело про это знать, – буркнула, не поворачиваясь, служанка. Она прополоскала тряпку в ведре, отжала ее и снова взялась за работу. – Спросите в доме.

– Может быть, проще сначала окатить ступени водой, – внес предложение Лайам. – Дело сразу пошло бы на лад.

Девушка отбросила со лба прядь волос и сердито воззрилась на гостя.

– Дело пошло бы на лад, если бы кое-кто не шлялся здесь по ночам и не заливал бы всю лестницу кровью! – Она смотрела нагло и вызывающе, явно провоцируя перепалку. Но Лайам не стал возражать.

– Вы совершенно правы, – сказал он, улыбнувшись, и взбежал на крыльцо.

Дверь отворил Тассо, он едва поклонился и раздраженно сказал:

– Лорд вас давно ждет, а ждать он не любит.

«И прислуга дурная, – подумал Лайам, – и друзья дома прислуге под стать!»

– Так не мешкайте, мой милый, ведите, и пусть все трубы трубят.

Тассо удивленно вскинулся, потом повернулся и пошел к лестнице, а Лайам двинулся следом. Возле кабинета грубиян резко переменился и, войдя в кабинет, церемонно провозгласил имя гостя, а потом придержал для него дверь. У Лайама даже нога заныла от желания дать пинка наглецу.

Окхэм ожидал его у камина, склонив голову и покусывая губу.

– Я рад, что вы пришли, Ренфорд, – сказал Окхэм, знаком велев лакею уйти.

– Я тоже рад нашей встрече, – отозвался Лайам достаточно сухо, чтобы дать лорду понять, насколько серьезно он относится к предстоящему разговору.

– Н-да… – Окхэм принялся расхаживать по кабинету, время от времени бросая взгляды на гостя. – Как по-вашему – долго ли все это продлится? Скоро ли камень вернется в наш дом?

– Думаю, завтра к вечеру, – спокойно ответил Лайам. Он и в самом деле решил приложить все усилия к тому, чтобы эта история кончилась как можно скорее. Если у него не получится, Оборотень сорвется с цепи.

– Неужели? О боги! – Окхэм не мог скрыть изумления. Красивое лицо его исказила гримаса. – Так скоро?!

– Надеюсь. Но многое будет зависеть от вас.

– Но что я могу? – спросил испуганно лорд, и Лайам счел нужным надавить посильнее.

– Мне нужно задать вам кое-какие вопросы, а вам надлежит правдиво и подробно на них отвечать. Иначе…

Окхэм высокомерно выпятил подбородок.

– Иначе – что?

– Иначе все дело застопорится и реликвия Присцианов будет потеряна навсегда.

Взгляды мужчин скрестились, и несколько долгих мгновений они глядели друг другу в глаза. В глазах лорда просвечивало высокомерное пренебрежение, смешанное с еле заметной растерянностью, глаза Лайама сузились и посуровели. Окхэм сдался первым и отвернулся к камину.

– Ну хорошо, – сказал он. – Что вы хотите знать?

Лайам заговорил быстро и деловито.

– Первое – как давно ваши гости получили приглашение на вечеринку? И знали ли они, что останутся на ночь?

Окхэм, пожав плечами, сказал, что гостей пригласили за неделю до званого ужина и с самого начала подразумевалось, что они проведут в доме Окхэмов всю ночь. (Примерно за неделю до пиров побирушек, сообразил Лайам. И леди Окхэм впервые показалась с камнем на людях примерно тогда же. То есть на организацию похищения времени более чем хватало.)

– Все ли из ваших гостей прежде бывали у вас?

– Да, все. Довольно часто – Фурзеусы. Кэвуд и Ульдерик – несколько раз, а Квэтвел гостил у нас около двух недель.

– Все ли они знали, где хранится реликвия?

Окхэм был уверен, что все, и не только они. Его супруга не раз пересказывала историю о том, как она «отыскала» камень в семейном склепе.

– Все это были довольно простые вопросы, – сказал Лайам. – Теперь они, боюсь, усложнятся. Вам придется трудненько, но я надеюсь, что вы по-прежнему расположены мне помочь.

Окхэм немного напрягся, но не обернулся.

– Спрашивайте.

Лайам кивнул, собираясь с мыслями.

– Скажите, кто из ваших гостей испытывает денежные затруднения? Не тяготят ли кого-нибудь большие долги?

– Долги? – переспросил Окхэм немного сдавленным голосом.

– В частности, карточные, – подсказал Лайам. – Может быть, молодого барона? Прошлой ночью он проиграл графу довольно крупную сумму. Часто ли он проигрывал вообще?

– Квэтвел тут ни при чем! – бросил через плечо Окхэм.

Лайам немного выждал. Когда он заговорил, голос его звучал спокойно и твердо: