Пир во время чумы

Гость, все так же приветливо улыбаясь, протянул через стол визитку, справился о здоровье.

Тишин поблагодарил, прочитал в визитке то, что и ожидал: “...ФСБ... зав. сектором по связям с общественностью и прессой Кондрашев Валентин Петрович”.

— Очень приятно, Валентин Петрович, а разрешите узнать: в каком вы звании?

— Не имеет значения, но, если вам интересно, я полковник.

— Слушаю вас, господин полковник, — сказал Тишин. — Чем обязан?

— Обязаны вы исключительно своему таланту. Поверьте, не каждый день Президент подписывает указ о назначении министра. У вас прекрасный возраст, образование, вы полны сил. Я редко встречал человека во власти, у которого практически нет врагов.

Тишин совершенно точно почуял: сейчас последует вопрос о брате. И приготовился.

— Вы умны и уже догадались, конечно, что конкретно смущает нас в вашей кандидатуре. — Полковник вновь улыбнулся.

— Мы все произошли от обезьян. Если копать глубоко, то обязательно откопаешь где-то там примата, — достаточно твердо ответил Тишин.

— Не у каждого человека брат убийца и известный авторитет, — возразил полковник со своей лучезарной улыбкой. — Мы знаем, брат по матери и отношений с ним ваша семья не поддерживает. Но какой ни есть, а Тишин Николай Николаевич по кличке Акула — ваш брат.

Неизвестно почему, но Семен Николаевич, человек далеко не смелый, скорее трусливый, ответил вдруг очень резко, даже грубо:

— Вы ошиблись кабинетом, уважаемый, — и поднялся. — Вам следовало бы забежать в другой кабинет, там оставить все дерьмо, которое раскопали о человеке, — и спать спокойно. Зачем сюда явились?

— Браво, Семен Николаевич! — Полковник театрально зааплодировал. — Выпить у вас не найдется? Ваш предшественник держал бар в той вот тумбе шкафа. — Он указал на крайнюю тумбу. — Не беспокойтесь, я достану. Никто не войдет, не побеспокоит, девочка — наш человек.

Кондрашев достал из тумбы бутылку коньяка, две стопки, налил обе.

— Символически. Нам известно, что вы не употребляете. А брат — это, конечно, неприятно. Но и на солнце есть пятна...

Тишин пригубил. Полковник выпил, все убрал в тумбу, закурил, сел на место.

— Я, собственно, пришел представиться как куратор. Человек-то живой, никто не застрахован от ошибок, ты должен знать, куда в случае чего позвонить. Вот и все. О брате постоянно думать не стоит, но и забывать не следует. Журналисты у нас народ дошлый, черт-те о чем спросить могут. Ваш ответ: “Мне известно, что у матери от первого брака был сын. Он с нами не жил, я его практически не помню, где он и что — мне неизвестно”. Договорились? Ну и отлично.

— Договорились, Валентин Петрович, — ответил Тишин.

Полковник исчез без рукопожатия.

“Вот я и на крючке, — подумал новый министр, — наверняка у них с каждым так — у всех свое. Таков порядок, и не мне его нарушать”.

* * *

Прошло еще два года, правительство дважды менялось. Семен Николаевич Тишин оставался в своем кабинете. Не то чтобы место тихое, но министр умел лавировать, обещать, не доводить дело до конфликта. Он славился уживчивым характером, и у него сохранялись прекрасные отношения с большинством думских фракций. Если между ними и правительством возникали шероховатости, в Думе появлялся Тишин, и все улаживалось. Если отношения накалялись всерьез, и улаживать их приезжал в Думу председатель правительства, то одним из сопровождавших непременно был Семен Тишин. Он беседовал с бывшими приятелями уважительно, без апломба. И как-то так получалось, что дело улаживалось к всеобщему удовлетворению.

В очередной свой визит, дело было поздней осенью, полковник Кондрашев улыбался меньше обычного, зато выпил сразу же, как только пришел. Заматеревший министр привык к визитам молчаливого полковника, они не беспокоили его. Заметив кислую физиономию обычно улыбающегося чекиста, Тишин среагировал:

— Обострение геморроя?

— Можно сказать и так, — ответил полковник. — Я не хотел тебя беспокоить, но генерал настоял.

Тишин бросил ручку, отодвинул бумагу, над которой работал.

— Ну? Короче.

— Короче? Я вынужден обратиться к твоему брату с просьбой.

— На кой черт? Странная идея, но еще более странно, что ты мне это говоришь. Это же коррупция в чистом виде.

— Сотрудничество. Спецслужбы всего мира изредка обращаются к своим мафиози. Последние также обращаются порой к спецслужбам. Организм один, кровоток обязателен, — нехотя объяснил полковник.

— Обратиться? С какой целью? — возмутился Тишин.

— А зачем тебе знать? Ты спишь хорошо? Ну и спи себе на здоровье, ни к чему тебе знать лишнее.

— Так иди и решай свои вопросы сам, не вмешивай меня, — отрезал Тишин.

— С одной стороны, ты прав. — Полковник помолчал. — С другой — Николай твой единоутробный брат, а не мой. Мы тебя не трогали и берегли несколько лет. Следует выразить за это благодарность.

— Что я должен сделать? Спрашиваю исключительно из любопытства и сегодня не иду к премьеру.

— Решение верное. — Полковник кивнул. — Иди и не забудь захватить с собой прошение об отставке. У министра России не может быть брата-бандита, о котором министр столько лет молчал.

— Мы вместе молчали! — чуть не крикнул министр.