Пир во время войны

Жанна вздохнула, вспомнив о Павле. То, что казалось таким простым в Лондоне, в Москве выглядит совершенно иначе. Эта яркая девица и лимузин вывели её из равновесия.

Она достала из сумочки блокнот, в котором были записаны домашний и мобильный телефоны Павлика, и вырвала эту страницу. Вот так. Жанна была максималисткой во всём. Она не умеет делиться своим имуществом. Если они и встретятся вновь, то только потому, что он ей позвонит. Она же, даже если и захочет, не сможет этого сделать. Пусть ей будет плохо и больно, если он не захочет больше увидеть её, но и у неё не будет соблазна позвонить и предложить встретиться. Потому что она не знает даже его фамилии.

Жанна открыла окно и пустила обрывки блокнотного листочка по ветру.

Владимир Ильич Ковалёв уже давно не был в таком великолепном расположении духа, как сегодня. Юные красотки сверкали обнажёнными частями тела и белоснежными зубами, они ловили каждый его взгляд и жадно ожидали его решения. Ковалёв чувствовал себя богом, сошедшим с Олимпа, чтобы лично отметить наиболее приглянувшихся ему девушек, и наградить их. Вообще-то, если честно, ему вовсе не требовалась любовница. Ковалёву на секс было наплевать.

В своё время, в молодости, он не пропускал ни одной юбки, а, повзрослев, остепенился и поменял секс на работу. Дочь смеялась над ним, считая, что он наивно хранит верность своей неверной жене. Ковалёв прекрасно понимал, что Мила презирает его за слабохарактерность, а жена так вообще в упор его не видит. Раньше просто вытирала об него ноги, а сейчас он для неё — пустое место.

Почему Галка не ушла от него до сих пор, для него оставалось загадкой. Он не закрывал глаза на её похождения, и всё знал. Знал уже давно, с того самого момента, когда она впервые ему изменила. Тогда она пришла домой с работы вовремя, на её теле не было синяков, а на шее — засосов. Но Ковалёв всё отлично понял, стоило ему только взглянуть на Галину. Она просто светилась, и глаза были подёрнуты дымкой любви, и от неё самой прямо — таки физически ощущался запах секса. Тогда он промолчал, и это его молчание повернуло всю его жизнь так, какой до сих пор она была.

Ковалёв смирился. Но вот никак не мог понять, почему жена оставалась жить с ним. Иногда она жила у очередного любовника несколько дней или даже недель, но всегда возвращалась домой. На вопрос Ковалёва « Почему?» она улыбалась и пожимала плечами. Иногда шутила, что тянет к родному очагу. Но ведь очага — то давно не было. И, если говорить совсем уж честно, был ли он вообще?

Тридцать лет назад, когда они поженились, Галина относилась к нему чуть снисходительно, но всё-же отношения у них были ничуть не хуже, чем у других молодых пар. И что же потом случилось? Сначала умер отец Ковалёва, потом мать сняли с должности, отправив на пенсию. Это сразу же почувствовали молодые, ощутив на своём кошельке. Ковалёв оказался не способным зарабатывать столько, сколько требовала Галина. Была и другая причина… И, когда Миле исполнилось лет пятнадцать, она изменила Ковалёву в первый раз. Хотя нет, первый раз у неё был с Резником. Он тогда только пришёл с армии, и, наивный дурачок, хотел жениться на Галке. Ковалёв, как истинный друг, попытался открыть ему глаза на положение вещей.

Он тогда соврал, Галка ему ещё не изменяла ни с Валеркой, ни с Самсоном, которых он придумал, но её блятскую натуру он чувствовал уже тогда. Зачем женился? Любил, наверное… А теперь, если оглянуться назад, получается, что он и не жил вовсе. Что за радость была в его жизни? Жена, которая трахается направо и налево? Дочь, которая ни во что не ставит папочку? А ведь, в юности казалось, что ему, человеку с таким звучным и знаменитым именем, будет светить яркая звезда. Что его ожидает счастье, удача, идеальный брак, дом — полная чаша…

А в результате он оказался у разбитого корыта, как та бабка… Десять лет назад Ковалёв вдруг от безысходности решил заняться продюсированием. Тогда это было модно. На эстраде образовалась временная чёрная дыра: ярких молодых исполнителей практически не было, оставались только зубры — Кобзон, Лещенко, Пугачёва… Но этого было явно мало. Иногда вспыхивали, как звёздочки, какие-то группы, но гасли тут же, запутавшись в неумелых сетях продюсеров и директоров. «Комбинация» уже не была популярна, правда, ещё оставались Королёва со своими жёлтыми тюльпанами, Буланова и вошедшая в моду Ветлицкая. И «Любэ», конечно, со своим «Атасом». Но разве они не потеснятся, освободив дорогу новой группе? Или все могут мирно сосуществовать, эстрада большая.

Ковалёв, много лет подряд преподававший в музыкальной школе, имел отменный слух. К тому же дочь, Мила, всё время участвовала в каких-то конкурсах, самодеятельных концертах, пытаясь выбраться на сцену. Получалось, что в одной квартире живут и потенциальная звезда, и человек, желающий заниматься раскруткой будущих звёзд. Мила с огромным удовольствием подхватила инициативу отца, и пошло — поехало.