Пирамида

Стуча зубами, Апейт открыл палатку и выполз наружу. Часть неба украшало предрассветное зарево, но было еще темно и прохладно, хотя и не так, как в палатке. Гайдзин полулежал снаружи у стенки палатки и смотрел на капли воды, оказавшиеся на ней. Капли скатывались вниз и почти достигнув земли попадали в небольшую складку в материале палатки, созданную подложенными камнями. Оттуда нестройным потоком они текли в уже наполовину полную банку с водой.

Это все было не от настоящего и привычного мира. Апейт молча смотрел на этот процесс и не понимал, работа ли это духа или неведомый элемент устройства мира. Гайдзин молча поднял глаза и пробормотал:

– В воздухе всегда есть пар, а перед рассветом его больше. Он на холодном оседает. Пол бутылки собрал с этой стороны. Поставь другую бутылку у другой стенки….

Апейт молча и, по возможности, бесшумно, достал пустую бутылку и, подложив одни камни под край палатки, а другие сверху, получил похожую складку, по которой вода начала стекать и капать в песок. Спохватившись, он подставил банку и, подперев её, начал как во сне наблюдать за текущими каплями. На время у него даже пропала жажда. Он видел росу много раз, но не догадывался, что можно получить столько воды. Теперь стало понятно, почему роса появляется именно утром, когда вокруг очень прохладно. Вспоминая прошлые замечания Гайдзина и личный опыт, все встало на свои места. Воздух – он состоит из много чего и из воды в том числе. Видимо, от температуры зависит, сколько ее помещается, а если охладить, она выпадает росой….

Через две склянки проснулась Зея. К тому времени солнце начало немного греть и сбор воды завершился. Всего собрали чуть больше литра, что несомненно радовало, но еще через пол часа оказалось, что Торос не может идти. Он настолько устал за прошлые дни, что даже не мог самостоятельно встать. Да и Зея не особенно блистала бодростью. То, что не чувствовалось вчера, из-за усталости стало явным – у всех кроме Апейта были сильно натерты и обожжены ноги, шея и кисти. Даже у Гайдзина появилась хромота, несмотря на ботинки. Глаза в разной степени были обожжены у всех, покраснели и сильно болели.

Картина вырисовывалась не радостная, до реки было в лучшем случае 3 дня, а воды было на полтора, и то если экономить. Даже если собирать по литру каждую ночь, это намного меньше, чем они выпивают за день. Еды было, правда, с запасом, благодаря мясу Рога.

Торосу было настолько тяжело, что он не мог связно говорить. Его пришлось напоить двойной нормой воды, после чего ее осталось совсем мало.

Держали совет втроем. Хоть самым логичным и было бросить Тороса, об этом никто даже не подумал. Он был частью команды. Вы же не выбрасываете свою руку, когда она устала и не может нести поклажу?

Первая здравая идея была идти ночью. Гайдзин сразу сказал, что это было бы намного лучше, но у них нет фонарика, поэтому он даже и не предлагал. Апейт немного помялся и молча достал из сумки цилиндр с кнопкой и линзой. Не было сил ни на обиду, ни злость. Просто надо выучить этот урок…

Чтобы не повторять ошибок, Апейт выложил все содержание сумки. Зея молча взяла мази и начала протирать ожоги одной, а глаза другой. Видимо не зря училась. Затем молча передала по кругу. План сложился сам собой: ждать вечера и надеяться, что Торосу станет лучше. Идти ночью и ближе к рассвету вставать и собирать воду, выпадающую на охлажденном тенте палатки.

На этом все сделали по глотку воды и легли спать. Наличие плана давало надежду. Несмотря на палящее снаружи солнце, усталость взяла свое и все провалились в сон до заката.

* * *

Вечером Торосу легче не стало. Он уже был в ясном сознании, но встать так и не смог, говорил медленно и растягивая слова. Ситуация становилась тупиковой. Сначала Апейт вызвался нести Тороса, но быстро понял, что это сделать намного труднее, чем кажется и даже не смог его поднять. Единственное, что им оставалось – всю ночь собирать капли воды под давящим чувством безысходности. Воображение начало рисовать четыре высушенные трупа, полуприсыпанные песком, торчащие из клочков разорванной ветром палатки. Используя всю теплую одежду Апейта как одеяла, они включили охлаждение и приступили к сбору воды. Дежурили по очереди. Несмотря на ночь все равно хотелось пить. При свете фонарика капли блестели, переливались и манили. Появлялись даже нездоровые мысли, но уверенность, что остальные так не поступят давала сил сдержаться. К утру получили почти два литра воды, что является нормой для одного человека и то без жары и физических нагрузок.