Пирамида

– Вероятно, вещество способно использовать любую энергию – электрический ток, магнитное излучение, рентгеновские лучи. Оно поглощает эти различные энергии, чтобы изменить свое состояние. – Дейл коснулся струйки затвердевшего металла. – По-моему, при изменении формы даже не выделяется тепло. Просто образец идеального поглощения энергии! Я никогда еще не видел ничего подобного. С точки зрения термодинамики это невозможно.

Генри внимательно рассматривал содержимое лабораторного стакана.

– Так вы считаете, будто мумия взорвалась под влиянием рентгеновских лучей?

Дейл кивнул:

– Под воздействием облучения часть вещества перешла из жидкого состояния в газообразное, а резкое расширение стало причиной сильного взрыва и выброса жидкого металла. Когда облучение прекратилось, металл вернулся в полутвердое состояние.

– Но что это? – спросила Джоан.

Киркпатрик снова раздраженно поднял палец.

– Я не закончил испытания. – Слепив из мягкого металла очередной кубик, химик сжал его, словно кусочек глины. – Он когда-нибудь затвердевал полностью?

Джоан покачала головой:

– Нет. Я даже попыталась его заморозить, но он остался мягким.

Дейл развернулся на месте.

– Профессор Конклин, подайте мне, пожалуйста, изолирующий чехол от магнита.

Генри как раз заворачивал последний тяжелый магнит в металлизированную ткань. Освободив чехол, археолог передал его Дейлу.

– Этот материал экранирует не только магнитное, но и почти все другие виды излучения.

Генри начал догадываться о плане специалиста по металлам.

Взяв золотой кубик, Дейл полностью спрятал его под черной тканью и положил на стол. Затем извлек из чемоданчика долото и молоток. Прислонив к кубику край долота, ученый ударил по нему деревянным молотком. Послышался приглушенный стук. Кубик не поддался.

Быстро развернув ткань, Дейл увидел нисколько не поврежденную поверхность. Тогда он вновь взялся за долото и вогнал его в кубик легким нажатием пальца, пояснив результат:

– Со всех сторон нас окружает излучение. Оно есть всегда: различные местные радиоволны, электромагнитные импульсы электропроводки, даже солнечные лучи. Это вещество использует все виды излучения! Вот почему оно остается полутвердым, размягчаясь даже от таких слабых энергий.

– Но я не понимаю, – сказала Джоан. – Какой металл или сплав на это способен?

– Из тех, которые я видел или о которых слышал, никакой. – Дейл встал, осторожно поднял мягкий кубик стальными щипцами и кивнул на соседнюю комнату с электронным микроскопом. – Но можно исследовать его получше.

Вскоре Генри обнаружил, что плетется в соседнее помещение, держа в руках запечатанный резиновой пробкой стакан с неизвестным металлом и доминиканское распятие. Джоан и Дейл, голова к голове, уже снимали с металла тонкую стружку, чтобы рассмотреть ее под электронным микроскопом.

Генри подошел к боковому столику и поставил на него стакан, а также распятие. Большой электронный микроскоп занимал почти всю заднюю часть комнаты. Его массивная оптическая стойка доходила до самого потолка. Перед нею теснились три монитора.

Джоан включила микроскоп и быстро проверила настройку. Дейл закончил с приготовлением образца, разместив его на предметном столике, и поднял вверх большой палец.

Всеми позабытый, Генри присел на табурет.

Оптическая стойка загудела и защелкала – образец подвергся бомбардировке пучком электронов. Дейл поспешил к Джоан, сидевшей перед мониторами. Ее пальцы бегали по клавиатуре, и экраны в полутемной комнате загорались серым светом. Даже с того места, где сидел Генри, были видны слова: «Идет подготовка».

– Сколько это займет времени? – спросил Генри.

Джоан посмотрела на него с легким удивлением, словно только что увидела.

– Не много. Чтобы собрать и обработать информацию, микроскопу потребуется минут десять.

Слегка улыбнувшись, она повернулась к монитору.

Генри тоже отвернулся и переключил внимание на распятие. Он постучал пальцем по блестящей поверхности. После изучения неизвестного вещества стало очевидно, что крест монаха сделан из настоящего металла. «Всего лишь обычное золото», – подумал Генри. По крайней мере одна задача была решена, но оставалась нераскрытой другая тайна, связанная с крестом.

Крепко держа распятие, Генри перевернул его, чтобы рассмотреть ряды царапин. Что же пытался сказать Франсиско де Альмагро? Археолог провел пальцем по крохотным отметкам. Возможно, это было последнее послание монаха? А если так, значит, оно было важным? Касаясь креста, Генри ощутил смутное предчувствие – так же как накануне вечером, когда не удалось связаться с племянником. Профессор постарался отбросить ненужное беспокойство, решив, что становится слишком мнительным. Но в сотый раз за этот день его мысли унеслись к Сэму и другим студентам. Как там у них дела с захороненной пирамидой? Быть может, они уже нашли ответы к этим загадкам?