Пирамида Хуфу

Анупу с сожалением посмотрел на него. Перевозка камня считалась самой тяжелой работой, и ему стала понятной худоба молодого человека.

Анупу усадил его на небольшой камень и за несколько минут узнал невеселую историю земледельца. Внимательные глаза его светились участием, и на душе Руабена впервые за многие дни стало легко.

Поднявшись, Анупу сказал:

— Ты посмотри, как я работаю, а после обеда я тебе расскажу кое-что о нашей работе.

В это время к ним подошел высокий красивый юноша и с удивлением посмотрел на Руабена.

— Это, сынок, мой новый помощник! Только что прибыл к нам в мастерскую. Познакомьтесь и подружитесь. Это мой младший сын — Инар, — обратился Анупу к Руабену, — тоже работает скульптором.

Инар дружелюбно улыбнулся и, блеснув глазами, увел нового товарища из мастерской под навес из пальмовых листьев, защищавший от жгучих солнечных лучей. Здесь молодой скульптор работал над каменным изображением бога Аписа* [26].

Руабен с восхищением смотрел на могучие формы. Перед ним возвышалось огромное каменное божество из серого гранита с гордой головой и широкими рогами. Оно невольно внушало уважение своей мощью. Это был бог великой жизненной силы, грозный и могучий. Руабен смотрел на него благоговейно, и в сознании складывались слова почтительного обращения к божеству. В его душе проснулся художник, до сих пор спавший под бременем повседневных забот. В первый раз он был в крупнейшей мастерской страны. Здесь работали лучшие мастера, и хозяином этой мастерской был знаменитый архитектор Хемиун. Он очень много слышал о нем, пока работал на Ахет Хуфу. От всего виденного он был очень взволнован. Теперь по воле Птаха — мудрого покровителя ремесла и искусства — он пришел в мастерскую, чтобы стать мастером по камню. Только бы не опозориться. Он ведь будет стараться изо всех сил. Так думал Руабен, стоя в тени легкого навеса.

Инар нырнул куда-то под своего каменного быка и, смеющийся, появился с другой стороны.

— Пойдем сюда, я буду работать с этой стороны. Здесь задняя нога почти совсем не стесана. — Он взялся за резец и сильными уверенными движениями начал сбивать камень.

Руабен любовался точностью скупых ударов, от которых осколки гранита с шелестом падали на кучу мелких камешков.

— Для этой работы нужны сильные руки, — весело проговорил Инар.

— Сильные руки нужны почти для всякой работы, — усмехнулся Руабен.

Улыбка сбежала с лица Инара. Он молча осмотрел худые руки товарища с вздутиями сильных мышц и, покачав головой, сказал:

— По твоим рукам видно, что сила им все время была нужна.

— Дай я попробую, — загоревшись, попросил Руабен. Инар нерешительно дал ему инструменты.

— А не испортишь? Хорошо! Вот здесь. — Инар показал на толстый слой неснятого камня.

Руабен бережно взял резец с молотком и начал осторожно работать. Инар недоверчиво следил за ним, но скоро убедился, что новый товарищ работает умело и совсем не похож на новичка. Тогда они стали работать попеременно. Увлеченные работой и разговором, молодые люди не заметили, как прошло время. Где-то на противоположной стороне мастерской прозвучали три глухих удара, возвещающие об обеде, но друзья их не слышали. Не заметили они и того, что Анупу давно уже смотрит на них, улыбаясь. Ученик ему нравился.

— Пора, друзья, обедать. А работа у вас, видно, идет хорошо. Ты уже работал по камню?

— Приходилось все делать, — ответил Руабен. — В нашей глуши нет меди, да и дорога она, все инструменты и домашнюю утварь делаем из кремня.

Анупу пошел с сыном обедать домой. Руабен направился в Дом пищи, где кормили мастеров.

После обеда Анупу объяснял своему ученику законы обработки камня, правила пользования инструментами, часть которых Руабену была незнакома. Подойдя к статуе, мастер рассказал о пропорциях между отдельными частями тела, которые были предписаны жрецами и строго соблюдались скульпторами.

Руабен был прекрасным учеником, внимательным, усердным и выносливым. День за днем постепенно знакомился он с тайнами сложного искусства ваяния.

Вначале он упражнялся на крупных работах, где требовалась, главным образом, сила. Но скоро мастер стал доверять Руабену ответственные работы. Потянулись дни, наполненные интересным трудом. Теперь он мог бы быть счастливым, если бы не постоянная тревога и тоска о любимой Мери.

Руабен часто работал с Инаром. Молодые люди были неразлучны. Через неделю Инар как бы между прочим сказал:

— Пойдем сегодня к нам обедать!

Руабен смутился и поблагодарил. После обеденного сигнала к ним подошел Анупу:

— Пойдемте, дети, обедать, мать ждет нас. Идем, сынок, с нами, — обратился Анупу к Руабену. — Мы обещали привести тебя сегодня.

— У нас мама добрая, — улыбаясь, сказал Инар.

Руабен нерешительно отказывался, но друзья утащили его, не слушая возражений.