Пирамида преступных желаний

– Родители в дальние страны детей отпускают – неужели я вас в кино не отпущу?! Ты не забыла, какой день рождения отпраздновала? Сколько тебе лет? Двадцать! Ты – самостоятельная взрослая девушка.

– Папа, нескромный вопрос (ты у меня один из родителей и обратиться больше не к кому) у каждой взрослой девушки должен быть секс, не так ли?

– Про секс не знаю. А вот любовь обрести необходимо.

– А как же физиологические потребности? У каждого возраста свои потребности…

С улицы через приоткрытое окно в комнату ворвались дикие вопли и прервали разговор.

– Что это? – спросила Наташа. Руки дрогнули от испуга.

– Так орут, когда режут, когда жизнь отнимают. Либо бесятся от дури

– Как?! Здесь у нас под окном у кого-то отнимают дорогое?!

Недобрая догадка мелькнула у Наташи, и она сурово сказала:

– Идём, папа, быстрее на улицу.

Папе и говорить не надо было – он уже собирался.

Они стремглав выбежали из квартиры. Наташа не могла поспеть за отцом, поэтому ему пришлось взять её на руки, как носил он её на руках долгие годы с аппаратом Илизарова на ноге. Так на руках с дочерью он выскочил из подъезда и на секунду остолбенел от ужасного и гадкого зрелища.

На асфальте распластался Миша. Он трепыхался, как пойманная сетью птица. Только птица была с размером с королевского пингвина. Самого крупного и неуклюжего пингвина, которого умело подсекли и завалили на бок. Миша беспорядочно дергал ногами и руками, пробую встать на ноги. Его правая нога была затянута в веревочную петлю.

Чтобы петля не ослабла, и Миша не мог встать, темная масса подростков тянула конец верёвки на себя, перекрывая дикий надрывный рёв жертвы не менее диким гоготом. Хулиганье пыталось развернуть Мишу и поволочь его вниз по уклону дороги. Настолько они были увлечены гнусным делом, что не замечали ни Валерия Станиславовича, ни Наташи. И лишь когда сильные мужские руки звонко стукнули лбами попарно каждого из них, да по несколько раз и с размаху, подростки бросили веревку, схватились за разбитые лбы и врассыпную бросились наутёк.

Миша с трудом поднялся на руки, размазывая большими ладонями слёзы по лицу. Валерий Станиславович оглянулся – в свете уличного фонаря блестели капли слёз и на лице Наташи. Она подошла, стараясь скрыть неслышный плач, к Мише и обняла его, как совсем недавно обнимала папу.

– Они растянули веревочную петлю на асфальте. Я даже не мог подумать для чего эта петля – вступил, и петля затянулась на ноге. Я упал. Они выскочили из-за кустов и стали потешаться.

– Нашли забаву, бестолочи, – вымолвил отец, нахмурив брови. – Такая свора подонков любого здорового мужика завалит. Не расстраивайся. С каждым такое может случиться.

– Не расшибся? Пойдем поближе к свету, – участливо и быстро, словно опомнившись, заговорила Наташа. Подвела Мишу к окнам дома, изливающим электрический свет. Она, будущий социальный работник с основами медицинских знаний, профессионально произвела осмотр и заключила, что кроме ссадин, ушибов (гематом) телесных повреждений не обнаружено.

Втроем, отец и двое повзрослевших детей-инвалидов, дошли до автобусной остановки. Дожидаясь автобуса, Валерий Станиславович позвонил маме Миши и, взяв шутливый тон, поведал об очередном злоключении сына. В последнее время они чаще стали перезваниваться. Валерий Станиславович искренне восхищался мужеством женщины одной, воспитавшей сына с детским церебральным параличом. Смогла вырастить, выучить сына, который поначалу и ходить и говорить не мог.

Она – с не меньшим восхищением к нему, как к отцу воспитавшим добрую милую дочь, несмотря на тяжелейшие испытания. Несомненно, отец своим четким жизненным кредо отдавать себя другим, ничего не требую взамен, сориентировал дочь осознано выбрать своей профессией милосердие.

Обратный путь домой Валерий Станиславович и Наташа всё-таки удлинили прогулкой по тихой улочке с ровными рядами кряжистых тополей. Она опиралась на руку отца, чем скрадывалась хромота. Но даже и так встречались прохожие, которые с любопытством таращили глаза, а то и оглядывались.

Отец с дочерью давно смирились с невежливым праздным любопытством, не раздражаясь и не уничижая себя. Помимо подобного сора людского ротозейства есть чудесная прохлада вечера, есть огромный и таинственный купол неба, есть близкий и родной человек.

– Папа, могли бы мы с Мишей пожениться? – вдруг спросила Наташа.

– Формально можете, – ничуть не удивившись, ответил отец.

– Почему только формально?

– В любом деле есть подводные камни. Сразу их не видно, лишь через какое-то время обязательно напорешься на них.

– Я знаю эти камни: первый – невозможность родить здорового ребенка, второй – хватит ли нам материальных средств для самостоятельной жизни, третий – где жить, четвёртый – сможем ли мы соответствовать полноценно как муж и жена, пятый – подготовлены ли к трудностям, жертвам, различным антисюрпризам.

– В целом, верно определила, что может разрушить даже самые крепкие хорошие чувства и привязанность. Молодец!