Пирамида в Гизе: усыпальница или энергостанция

В феврале 1995 года я встретился в Каире с Грэмом Хэнкоком и Робертом Бьювелом, чтобы участвовать в съемках документального фильма Там я нашел и измерил некоторые артефакты, сделанные строителями древних пирамид и, несомненно, доказывавшие, что в Древнем Египте использовали весьма передовое и сложное оборудование и методы. Два из них прекрасно известны, третий нет, но он боже доступен, так как лежит на открытом месте, частично занесенный песком Гизского плато. В эту поездку я взял с собой несколько инструментов, которые должны были мне пригодиться при исследовании элементов, обнаруженных мною в 1986 году. Вот их перечень:

 Пробило — плоский полированный кусок стали примерно шести дюймов в длину и четверть дюйма толщиной. Толщина отточенных краев не превышает 0,0002 дюйма.

 Интерапидный индикатор (или циферблатный измеритель, как называют его в Британии мои соотечественники).

 Проволочный измеритель контура — приспособление, применявшееся до появления станков с программным управлением, изготовителя штампов.

 Твердый формовочный воск.

Я взял с собой датчик контура, чтобы исследовать внутреннюю часть входа в южную шахту внутри Царской камеры (о причинах, подвигнувших меня на это, я расскажу в следующей главе). К сожалению, как выяснилось после моего прибытия, здесь со времени моего последнего посещения произошли некоторые изменения. В 1993 году внутрь отверстия поставили вентилятор, поэтому оно стало для меня недоступным, и я не смог изучить его. Правило я прихватил с собой для того, чтобы быстро определять, ровная ли поверхность у гранитных артефактов. К правилу крепили индикатор — для дальнейшего изучения подходящих артефактов. Хотя индикатор не выдержал сложностей международного путешествия, уцелевшие инструменты помогли мне составить мнение относительно точности, с какой выполняли свою работу древние египтяне.

Натолкнувшись в Царской камере пирамиды Хеопса на толпы туристов и не имея возможности, как я хотел, проникнуть в южную шахту, я отправился к пирамиде Хефрена с целью исследовать тамошний «саркофаг». По словам Питри, этот гранитный ящик, как и стоящий в пирамиде Хуфу, был установлен — до того как положили потолок и завершилось строительство пирамиды — в этой камере через верх, так как через проход он бы из-за своих габаритов не прошел. Питри, подтверждая свой вывод, указывал на то, что известняковые остроконечные балки были положены уже после установки ящика в камере. Согласно его данным, размеры прохода таковы: ширина от 41,08 дюйма (104,34 см) до 41,62 дюйма (105,71 см), высота от 47,13 дюйма (И 9,71 см) до 47,44 дюйма (120,50 см); его размеры ящика таковы: 103,68 дюйма (263,35 см) наружной длины, 41,97 дюйма (106,60 см) наружной ширины, 38,12 дюйма (96,82 см) наружной высоты; 84,73 дюйма (215,21 см) внутренней длины, 26,69 дюйма (67,79 см) внутренней ширины и 29,59 дюйма (7 5,16 см) внутренней глубины[59]. Согласно И.-Э.-С. Эдвардсу, угол входа равен 29°55′[60]. Питри, возможно, был прав в своих предположениях — это зависит от того, как расположен боже узкий наклонный проход в вертикальной плоскости по отношению к боже широкому горизонтальному проходу. Питри сравнивал ширину ящика с шириной прохода, и ящик в этом случае явно не проходит. Однако, если его поставить набок, он пролезет в боже узкий проход. Правда, в этой связи встает следующий вопрос: можно ли его наклонить в месте пересечения наклонного и горизонтального коридоров. К сожалению, этот вопрос не пришел мне на ум, когда я был внутри пирамиды, поскольку тогда я изучал другие аспекты работы строителей древних пирамид.

Согнувшись, я пробрался через вход в вырубленную в каменной породе камеру и, взяв фонарик и правило, залез в ящик. И был поражен, обнаружив, что его внутренняя поверхность совершенно гладкая и плоская. Приставив край правила к поверхности, я посветил фонариком сзади. Свет сквозь область контакта не проходил. Не имело значения, как я ставил правило — вертикально, горизонтально, — или проводил им по поверхности, та повсюду была настолько гладкой, что мне не удалось отыскать ни одного отклонения.

Группа туристов из Испании весьма заинтересовалась моими манипуляциями, они собрались вокруг меня, когда я, оживленно демонстрируя свое открытие, кричал в свой диктофон: «Точность космического века!» Гиды тоже заволновались. Я понимал, что они, видимо, полагают, что живому иностранцу не место там, где некогда лежал мертвый египтянин, поэтому я из уважения к ним выбрался из саркофага и продолжил его осмотр — невооруженным глазом — снаружи.