Пиранья. Бродячее сокровище

«Интересно, какого тебе рожна от меня надо? — подумал он со своей обычной в таких случаях здоровой подозрительностью. — Ладно, предположим, что девочка ты раскованная и современная, к тому же пребываешь вдали от дома, где нет нужды заботиться о репутации. Вот и решила покувыркаться на чистой простыне с первым попавшимся подходящим экземпляром. Но все равно, на кой черт тебе шофер и такелажник в одном лице, если машину ты и сама водишь прекрасно, а ничего особо тяжелого в доме пока не заметно…»

Она отпила из своего стакана, на миг опустила длинные ресницы и спросила доверительно:

— Ты знаешь, что такое — современный журналист?

— Смутно представляю, — сознался Мазур.

— Вампир, — безмятежно сказала Энджел. — Честно тебе признаюсь. Для вампира весь род людской — винный подвал. А для журналиста… В принципе, то же самое. На все и вся, что тебе только попадается в жизни, смотришь, задавая себе один-единственный вопрос: а нельзя ли из этого сделать пристойный репортаж?

— Ах, вот оно в чем дело… — удрученно сказал Мазур. — А я-то, простая австралийская душа, решил, что на тебя произвели неизгладимое впечатление моя белозубая улыбка и ясный взгляд…

— Ага, — сказала девушка. — А еще твоя свежая виза в паспорте. Здесь строго следят за здоровьем въезжающих в страну, так что, если тебе дали визу, не обнаружили никакой заразы…

— Бог мой, как ты цинична…

— Прагматична.

— Ну, тогда скидывай халат и иди сюда.

— Перебьешься, — сказала Энджел с улыбочкой. — Нет, серьезно… С тобой в джунглях не случилось, часом, чего-нибудь интересного? Заклятые клады, дожившие до наших дней динозавры, индейские людоеды…

— Увы, — сказал Мазур. — Вынужден тебя разочаровать. Мне и в самом деле подвернулись субъекты, у которых была абсолютно достоверная карта, совершенно точно указавшая место, где во время Кортеса индейцы закопали золото… (Энджел сделала презрительную гримаску). Ага, вот именно. Я как-никак повидал мир и в людях разбираюсь… Нет, они вовсе не пытались меня охмурить — с меня нечего взять. Они сами искренне верили, что карта, которую им какой-то прохвост впарил в столице — настоящая и доподлинная. Но я быстро понял, что к чему, махнул рукой и вернулся. Пусть себе ищут — дай бог, вернутся живыми…

— Действительно, ничего интересного, — согласилась Энджел. — Жаль.

— Хочешь, расскажу, как я однажды видел в Желтом море морского змея?

— Не хочу, — сказала Энджел. — Во-первых, из морского змея нынче не выжмешь приличной сенсации, а, во-вторых, ты, по лицу видно, это только что выдумал…

— Ну, мне же хочется произвести на тебя впечатление, — сказал Мазур. — Честное слово, ты обалденная девочка, зубы сводит…

— Спасибо за комплимент, — прищурилась она. — Особенно ценный в устах моряка, повидавшего, бьюсь об заклад, столько экзотических женщин в разных далеких портах… Интересно было, а?

— Уж это точно, — без улыбки сказал Мазур.

И вспомнил самую экзотическую свою красотку — очаровательную Мэй Лань, змею подколодную, вспомнил ночную рукопашную на палубе того суденышка, когда в нем впервые вспыхнула нешуточная боязнь не одолеть… Ах, какая женщина, лютому врагу б такую…

— Вспомнил что-то интересное? — тут же прицепилась Энджел.

— Да нет, — сказал Мазур, торопливо отгоняя крайне неприятные воспоминания. — Сплошная ерунда… Ничего интересного нет в этих экзотических красотках…

— Потому, наверное, что это были сплошь проститутки?

— Ну что ты, — сказал Мазур. — Вовсе не сплошь…

Он не стал рассказывать, что во времена, казавшиеся сейчас седой древностью, у него на одном экзотическом островке была самая что ни на есть законная по тамошним порядкам жена, всецело подходившая под определение «экзотическая красотка». И с легкой грустью поймал себя на том, что никак не может вызвать в памяти лица своей недолгой благоверной, даже имя всплыло из глубин с превеликим трудом…

— Знаешь, а я пришла покаяться, — сказала Энджел вдруг.

— Ну да? — с интересом спросил Мазур. — Я, конечно, не священник, но постараюсь принять вашу исповедь, дочь моя… Вот, к примеру, сколько у вас было…

— Подожди, — прервала она. — Я серьезно. Каюсь, каюсь… Мне тут пришла в голову мысль, как тебя использовать. Убери с физиономии похотливую ухмылку, я не о том… В общем, мне не особенно нужен шофер или носильщик…

— Мне тоже это в голову пришло. Тогда? Я на что угодно готов по причине лютого безденежья, разве что в рабство на плантации не согласен…

— Успокойся, — сказала девушка. — Рабства даже здесь давно уже нет. Видишь ли, все дело в том, что мне позарез нужен… точнее говоря, нужна импозантная вывеска.

— Интересно, — сказал Мазур. — И главное непонятно пока что.