Пиранья. Охота на олигарха

Стучаться он не стал, как и просили. Распахнул бесшумную дверь, вошел в крошечный холл – и остановился, перед занавесом из тоненьких палочек, игравшим роль двери. Явственно доносились д в а голоса, у Олеси, вопреки ее заверениям, кто-то был в гостях, а значит, следовало задержаться и оценить обстановку. Мало ли какие свои олигархические секреты они там перетирают, еще испортишь все, ввалившись... В конце концов, дверь открывается бесшумно, и смыться незамеченным никогда не поздно...

Второй голос, впрочем, тоже оказался женским.

– Олеська, ну что ты, как девочка...

– Сказала же я тебе...

– Нет, серьезно, в жизни все надо попробовать... А ты в этой маечке вся из себя такая, что...

– Пусти.

– А если не пущу?

– Пусти, говорю!

– А если мы шортики снять попробуем?

Послышалась шумная возня, Олеся вскрикнула с непритворной злостью в голосе, и Мазур, сообразив, что на деловую беседу это как-то не очень похоже, решил все же ввалиться неуклюжей деревенщиной. И ввалился, не раздумывая.

Открывшаяся его взору картина, в общем, на фоне нынешней свободы нравов ничего сногсшибательного собой не представляла – Олеся барахталась на диване в объятиях какой-то девицы, чьи намерения, сразу видно, были самыми серьезными и в данный момент были всецело направлены на то, чтобы сдернуть белоснежные шорты с добычи, чему та решительно противилась.

Гулко откашлявшись в кулак, Мазур пробасил:

– Простите, если не вовремя, но мы, кажется, договорились на это время...

Девица повернула к нему раздраженное, смазливое личико – брюнетка, коротко стриженная, в джинсах и черной майке, этакая спортивная, крепенькая девка. Вроде бы совершенно незнакомая, но внутри у Мазура щелкнуло и заработало запоминающее устройство – не мог отделаться от впечатления, что где-то уже видел эту физиономию...

Воспользовавшись моментом, Олеся извернулась и выскользнула, торопливо одернула легкомысленную маечку, поправила волосы. Особо разъяренной она не выглядела, но по ее лицу Мазур видел, что нагрянул как раз вовремя.

Черноволосая девица выпрямилась, окинула Мазура презрительным взглядом, фыркнула и с независимым видом прошествовала к двери, бросив через плечо:

– Олеська, мы еще поговорим...

И вот тут-то, когда она проходила мимо, Мазур ее узнал – эти глаза, мимолетный взгляд исподлобья, поворот головы...

Это о н а попалась тогда на лестнице, когда они поднимались в квартиру Удава, – безобидная юная дамочка с пекинесом на поводке... которая, как вскоре же выяснилось совершенно точно, никогда в том доме не жила. И, хотя точных доказательств не имелось, качая на косвенных, легко сделать вывод, что некому было п о л о ж и т ь бедолагу Удава, кроме этой паршивки. Ну что же, возьмем на заметку. Значит, и она тут, в игре... Интересно, означает это нечто о с о б о е, или девка попросту занимает отведенное ей в штатном расписании место?

Громыхнула бесшумная дверь. Чуть порозовев и не глядя на Мазура, Олеся пояснила:

– Это наша девочка, из безопасности. Хорошая девочка, тренированная, полезная, да вот беда, бисексуальная. Надо ж было, чтобы она ко мне воспылала... Отвязаться не могу.

Ну да, подумал Мазур не без злорадства, она ж явно тоже не подозревает о вашей истинной роли, мадам, принимает за мелкую сошку, вот и оборзела...

Олеся продолжала не без смущения:

– Вообще-то я женщина современная, но такие эксперименты отчего-то нисколечко не привлекают.

Она так деланно изображала смущение и непорочность, так играла глазами, что Мазур, во исполнение инструкций, решил не церемониться, подошел вплотную и бухнул:

– А какие привлекают?

Олеся вскинула на него глаза:

– И ты туда же?

Но прозвучало это довольно беспомощно, особенно в сочетании с обращением на «ты», впервые за все время их знакомства. А посему, мысленно повторив любимое присловье про наглость, сестру таланта, Мазур обнял ее покрепче, притянул и сообщил на ухо с великолепно сыгранной задушевной откровенностью:

– Ну ничего я не могу с собой поделать, на тебя глядя...

Она не вырывалась, и на поцелуй ответила, и маечки лишилась без всяких протестов, а там и остального, и на диване обосновалась без возражений – и во всем дальнейшем принимала самое активное участие очень даже раскованно.

Через часок, когда в комнате уже было темно, – как обычно случается в этих районах Африки, темнота прямо-таки обрушилась, словно где-то повернули выключатель – вспыхнули огоньки сигарет, поплыл дымок, и уютно устроившаяся в объятиях Мазура дама спросила с ленивым интересом:

– Значит, вот так моряки и совращают бедных неопытных блондинок?

Мазур хмыкнул:

– Ну, вообще-то у меня создалось впечатление, что блондинка не особенно и сопротивлялась...

– Я тоже не железная... Знаешь, смешно, конечно, нам не по семнадцать лет, но все равно, ты мне сразу понравился...

– Еще бы, – сказал Мазур, – я основательный, положительный, а также, признаюсь тебе по секрету, регулярно стираю носки и умею чинить утюги...