Пиранья. Первый бросок

Но время шло, а в тихую комнату никто не врывался. Мазур даже ощутил легкое разочарование. И постарался успокоить себя тем, что врываться им вовсе не обязательно: вон в той симпатичной люстре очень удобно вмонтировать широкоугольный объектив, сейчас его отпустят, а через пару дней подойдет незнакомец... стоп, что-то тут не клеится! Какая может быть «пара дней», если они вскоре вновь уйдут в море и неизвестно когда вернутся. Не будут же те ждать возвращения «Сириуса» в СССР? Или будут? Вот тогда и получится настоящая хохма, когда станут разыскивать в Институте океанологии старшего научного сотрудника по фамилии Мазур...

– Думаешь о чем-то серьезном? – тихонько спросила Мадлен.

– Думаю, зачем я тебе.

– А низачем,– сказала она.– Просто стало интересно – каковы эти русские. Тебе ведь, положа руку на сердце, было интересно, каковы же эти француженки?

– Ну, вообще-то...

– А если честно?

– Если честно, то да.

– Вот видишь. Не обиделся?

– За что? – усмехнулся Мазур.– Не такой уж я глупый романтик, чтобы полагать, будто ты с трех беглых взглядов влюбилась в меня без памяти. Не столь уж я о себе высокого мнения... Приключение так приключение.

– Вот и прекрасно,– с облегчением вздохнула она.– А то я уже боялась совершенно непредсказуемой реакции загадочной славянской души...

– Интересно, откуда ты эту душу знаешь? По книгам?

– Ну, главным образом,– призналась Мадлен смущенно.– Достоевский и Чехов...

– Милая, с тех пор много воды утекло...– сказал Мазур.– А вот я, признаюсь тебе честно, о французах сужу главным образом по Дюма...

– Ну, со времен Дюма тоже много воды утекло.

– Как сказать... Дело в том, что все это приключение очень удачно ложится на мои впечатления от Дюма, понимаешь?

– Ничего себе! – присвистнула Мадлен.– И какой же у тебя перед глазами встает женский образ? Неужели миледи?

– Ну почему? Есть более приятные, взять королеву Марго...

– Спасибо, шевалье...

– Я серьезно.

– И все же ты романтик,– фыркнула Мадлен.– Сирил, большую часть жизни я – напористая и неутомимая журналистка, робот в юбке...

– Успокойся,– сказал Мазур.– Я и не собираюсь в тебя влюбляться, так что... ох! Это обязательно – так щипаться?

– Да, не романтик...

– Какой есть. Но должен заметить, что ты временами – чертовски приятный робот.

– Боже мой,– грустно вздохнула Мадлен, вставая с постели.– Мне иногда кажется, что меня крупно разыграли. Ну не похож ты на русского! Обычный, остроумный, раскованный парень...

– Ну что поделать,– сказал Мазур.– Нет у меня балалайки. А русские – они разные. Если ты не знала. Слушай... У нас есть что-то, хотя бы отдаленно напоминающее будущее?

– Романтик...

– Я же сказал – отдаленно напоминающее...

– Не знаю,– серьезно сказала Мадлен, застегивая блузку.– Мне по душе та самая варварская неискушенность, ты милый парень... Я бы согласилась с тобой дружить и дальше... при условии, что ты не станешь забивать себе голову романтикой. Понимаешь, романтики я боюсь. Она совершенно не гармонирует с нашим веком... Тебя устраивает такая мимолетная подруга, циничная и прагматичная?

– Вполне.

– Хорошо подумал?

– Ага.

– Вот только как нам все устроить на будущее? Ты отчаянно храбришься и заверяешь, что у вас настали другие времена... но я-то знаю, милый, что ты можешь нарваться на неприятности...

– Глупости,– сказал Мазур.– У меня отличные отношения с капитаном, в город иногда хожу один... Скажи, где я могу тебя найти,– и проблема снимется.

– Вот визитная карточка. Только сначала обязательно позвони...

– Я понятливый,– сказал Мазур.– Разумеется, позвоню. Я ж понимаю, что эту очаровательную комнатку ты не ради меня сняла и не сегодня... И в твою личную жизнь лезть не собираюсь.

– Милый, ты – само совершенство... Пошли?

Выходя вслед за ней на тихую улочку, Мазур ощутил смесь самых разнообразных чувств – от ублаженного мужского самолюбия (а все-таки хорошо!) до жгучего любопытства: неужели так и не кинутся наперерез хмурые типы в нахлобученных на лоб шляпах?

Не кинулись. Пуста была улочка. Даже полицейский куда-то запропастился.

– Тебя подвезти? – спросила Мадлен.

– Нет, спасибо,– сказал Мазур.– Пройдусь еще по городу. Скоро нам опять в море, хочется по твердой земле как следует побродить.

– Ну что ж... Звони.

Мадлен чмокнула его в щеку, села за руль, и «джип» лихо рванул с места. На взгляд Мазура, прощание получилось несколько суховатое, но так уж, видимо, у буржуев полагается. Ну и ладно, не влюбленный мальчишка, в самом-то деле. Справедливости ради следует признать, что приключение получилось по-настоящему захватывающее, так что не будем требовать от жизни слишком многого, не ждешь же ты, чтобы она в тебя влюбилась со всем пылом, в Союз с тобой запросилась, чтобы вступить там в партию и поднимать Нечерноземье?