Пиранья против воров

– Кто бы сомневался... Работает спец. Это, мне говорят с обеих сторон, не простая «торпеда». Попахивает хорошей выучкой в кое-каких государственных заведениях, а?

– Да уж безусловно, – сказал Мазур. – Вы, часом, никого такого не выгоняли с волчьим билетом? Так, чтобы потом обиделся? Может, у кого-то, кого вы невзначай обидели, есть... ну, не знаю: брат, сват, жених, муж, дедушка, бабушка, прошедшие спецподготовку?

– Чего нет, того нет, – решительно сказал Гвоздь. – Эти варианты мы сразу проверили. Полный ноль. Можете в этом направлении даже и не работать.

– Ну что ж... – сказал Мазур. – Да, вот что еще... Этих четырех можно назвать ключевыми? Невосполнимыми потерями?

– Вряд ли, – почти сразу же ответил Гвоздь. – Людишки были, конечно, нужные, верные и толковые... но, по большому счету, без любого из них в отдельности и всех четырех сразу обойтись можно. Мир не перевернется и доходы резко не упадут. Ну, разумеется, нам все же создали определенные неудобства: пришлось ломать голову, кого назначать на освободившуюся вакансию, потом посвящать в дела... Но чтобы «ключевые», «невосполнимые»... Нет.

– Понятно, – сказал Мазур. – Значит, ваши конкуренты, поименованные в этом вот списочке, ежели захотели бы нанести вам реальный, большой ущерб, били бы по другим фигурам?

– Уж это непременно. Есть с десяток людей, которые как раз и стали бы невосполнимыми потерями. Ключевые, по вашей терминологии.

– Что же у нас с вами получается... – задумчиво протянул Мазур. – Эти четыре убийства... Для ваших конкурентов – чересчур мелко, а для какой-нибудь шпаны, подрастающего поколения волчат – чересчур профессионально... А?

– А ведь, пожалуй, вы точно обозначили, – сказал Гвоздь, на глазах оживившись. – Что значит – профессионал... Все правильно. Для волчат – чересчур профессионально, у всех, кто тут пытается мне подышать в затылок, не найдется такого спеца... Но, с другой стороны... Конкуренты могли бы все это устроить в одном-единственном случае: чтобы потом мягко и ненавязчиво намекнуть. Не теряя времени, обозначить те стежки, где я начал им на любимые мозоли наступать... Формулу-то вы хорошую придумали, но ведь получается тупик. Я и без вас чувствую, что это – кто-то третий.

– Ну, дайте мне время... – сказал Мазур. – Пока что я совершенно уверен в одном. Лично вас никто не пытается убрать. У вас ведь в усадьбе вашей нет никаких подземных ходов, а?

– Да нет.

– Ну вот, а что касаемо крытых переходов – я и сам видел, что не сыщется ни единого... И вы, и жена постоянно ходите по двору, то бишь по открытому пространству. Если бы наш Некто хотел убрать вас или ее, он давно бы это сделал. – Мазур подошел к окну и для наглядности показал рукой. – До того вон, заросшего симпатичной густой тайгой, склона – не более полутора километров, а то и чуточку меньше. Профессионал давным-давно дёрнул бы вас... или кого-то другого из снайперской винтовки, вовсе не обязательно самой лучшей. Тот, кто сделал ваших четырех сотрудничков, смог бы без особого труда провернуть и это. И потом... Насколько я понял, вверх, в город, ведут только две дороги?

– Ага.

– И поехать в город, и вернуться из города можно только по ним... – рассуждал вслух Мазур. – Одна пошире, другая совсем узкая, и тайга к обеим подступает практически вплотную... Вас настолько легко шлепнуть на любой из дорог...

– Ну уж, простите! Бдим-с! И машинешка есть бронированная, и руки у охраны не пустые...

– Я чисто теоретически рассуждаю, – сказал Мазур. – А, с точки зрения теории, шлепнуть вас на любой из дорог не просто, а очень просто. Броня, в конце концов, кое от чего не спасает совершенно, а руки у нападающих обычно тоже не пустые... Ладно, я отвлекся. К чему я вас подвожу? Да к тому, что на вашу жизнь и здоровье наш невидимка пока что не посягает. Хотел бы, давно посягнул бы. С помощью такой же винтовочки, как та, из которой положил вашу банковскую даму.

– Да я и сам, знаете, о чем-то похожем думал, – сказал Гвоздь. – Правда, не брал в расчет тот косогор, тут вы правильно подметили. И к Томке пока что подходов не было...

– Кто это?

– Дочка, – сказал Гвоздь, на лице которого вдруг прорезалось нечто вполне человеческое. – Сошелся я с одной в самом начале перестройки... Ну, вскоре снова сел... как оказалось, в последний раз. Она умерла три года назад. Баба была с характером, там, знаете, получился чистый роман типа: ах, вот ты кто, а вовсе не честный инженер? Знать тебя не знаю, уголовная твоя рожа! – Он уставился куда-то вдаль, произнес отрешенно: – С характером была баба... Ну вот... В общем, три года назад я Томку подобрал под крыло. Сложный был процесс – девка опять-таки с характером, вся в маму, привыкла думать, что папка-летчик двадцать лет назад навернулся с вертолетом в щепки... А тут – нате вам, живой папка, и к тому ж не кто-нибудь, а господин Гвоздь... Скажу по совести, родственные отношения до сих пор строятся непросто. Ну ничего, квартирку я ей сделал, денежки брать привыкла...

– Взрослая, я так понимаю?