Пиранья

– Литру хорошего коньяку ему все же надо купить. Мужик нормальный, талант – а его, стопроцентно, как только начнут писать бумажки, в свидетели будут таскать. С другой стороны – чуточку сам виноват, с разбором надо выбирать моделей, не щелкать всех подряд. А то еще потом какая-нибудь заразка шантажировать начнет: напоили ее мол, сняли в неприглядном виде, так что или деньги, или заява. Были случаи… – он глянул с лукавинкой на Мазура. – Поменяться не хочешь? А то тебе досталась брюнетка, а блондинка – у меня.

– А давай, – сказал Мазур.

Они обменялись фотографиями, Лаврик посмотрел на свою и цокнул языком:

– Живут же где-то такие, не зная, что есть на свете бравые черноморские орлы…

И включил мотор. Вид у него был скорее веселый, чем мрачный, и через какое-то время Мазур все же не смолчал:

– Ну что, вписывается все, что мы слышали, в твою загадочную версию? Или это тоже секрет?

– Да не секрет, если общими словами… – рассеянно отозвался Лаврик. – Вписывается. Очень даже. Скорее да, чем нет. Но стопроцентной уверенности нет, ее до определенного момента никогда не существует… О! Наши шагают!

Действительно, по тротуару не спеша шагали Морской Змей и Лымарь. Шли, естественно, не в ногу: одно из первых, чему старательно учат новоиспеченных «морских дьяволов» – хорошенько разучают ходить в ногу. Один Аллах ведает, где им придется работать, в какой точке глобуса – но в любом случае не в виде военных. А у людей с профессионально наметанным взглядом шагающие в ногу штатские моментально вызовут нехорошие мысли…

– Понуро что-то шагают орлы, – сказал Лаврик. – Не видать толковых результатов, я подозреваю…

Он остановился и посигналил. Двое орлов повернули головы, остановились, залезли в боковую дверь. Вид у них и вправду был не орлиный. – Пусто-пусто? – спросил Лаврик.

– Оно, – мрачновато ответил Морской Змей. – Не объявлялся наш клиент ни в милиции, ни у медиков, ни в морге. Ни в каком качестве.

– Это тоже результат, – сказал Лаврик. – Значит, жив-здоров и вряд ли бедствует…

– Ну да, все к тому, – сказал Морской Змей. – Точно, у бабы завис, учит горе в водке плавать…

– Горе, оно такое, что и плавать научится в два счета… – рассеянно сказал Лаврик. – Ладно, поехали домой…

Издали было видно, что двор пуст. Но едва они стали вылезать из машины, из соседней калитки выскочила Тася, подбежала к ним – симпатичная, русая, в легком платьице, босиком, с перепачканными клубничным соком узкими ладонями.

– Ребята, – сказала она тихо. – Гоша меня посадил на веранде присматривать за домом, когда вы уедете. Оттуда ж двор весь просматривается. Ну, если что…

– Тася, вы настоящая «подруга белого охотника», – без улыбки сказал Лаврик и тут же стал еще серьезнее. – И что, было «если что»?

– Похоже… – сказала она еще тише. – Буквально минут через пять, как вы уехали, Вера с авоськой вышла со двора. Свернула направо, потом за угол. Ну, все выглядело, будто в магазин. Только вас почти час не было, а она так и не вернулась…

Мазур, как и другие, прекрасно знал этот магазинчик – едва ли не ларек, с небогатым ассортиментом продуктов, разве что пиво и конченый морской карась там были хороши. И никаких очередей – во всяком случае таких, в которых пришлось стоять бы час. Они все там бывали – в основном за помянутым товаром.

– А Ольга? – спросил Лаврик.

– А она с тех пор из домика и не выходила… Я не отлучалась. Точно, не выходила. И вот что… Через пару минут в ту же сторону проехала «Волга» Жорки-Грека, я номер знаю, да и за рулем он сидел… Мне как, звонить Гоше?

– Не надо, – сказал Лаврик с собранным, жестким лицом робота. – Спасибо, Тася.

– Я стараюсь…

Лаврик уже быстрым шагом шел к калитке, остальные поспешали следом. От входа они увидели, что Ольга, полностью одетая, лицом вниз лежит на одной из кроватей, свесив руку. Лаврик одним прыжком оказался рядом, схватил за плечи, перевернул на спину, присмотрелся. Она дышала ровно и спокойно, чуточку посапывая по-детски, будто мирно спала, но просыпаться и не думала, даже когда Лаврик крепенько встряхнул ее за плечи.

– Гена… – бросил Лаврик, отступая.

Лымарь прямо-таки леопардом кинулся к постели (Мазур уже знал, что Лымарь выцыганил-таки у Ольги фотку в бикини, и еще кое-что про них знал), взял ее за запястье, с минуту, глядя на часы, сосредоточенно считал пульс. Послушал ладонью сердце, поднял веко, облегченно вздохнул:

– Никакой комы. Нормальный здоровый сон… то есть в чем-то ненормальный, конечно…

– Ага, – сказал Лаврик, сузив глаза. – Щедрая хозяюшка чаек организовала…

И точно, на столике стояли два пустых стакана, заварочный чайник, другой, побольше, с наверняка остывшим уже кипятком, лежали горсть конфет, печенье, вафли – все из того магазинчика.

– Лопухнулась чуток девочка, – сказал Лаврик сквозь зубы, мимолетно оглянувшись на мирно посапывавшую Ольгу. – Да и я не предупредил, олух царя небесного. Но ведь так до конца и не думал…

Нет, не идиот я, не идиот… Ладно, умнее будет… Все, ребята, пошла работа! Гена, остаешься с Олей. На всякий случай. Аптечка твоя хитрая при тебе?