Пират

— Ты снова поедешь в Америку, чтобы учиться. Но отныне твое образование будет в руках людей, специально рекомендованных мне американскими нефтяными компаниями. Это будет не просто ученичество. Твое обучение, рассчитанное на три года, будет носить специализированный характер.

Бадр кивнул.

— Я понимаю.

— И необходимо решить еще кое-что, — сказал принц. — Твоя женитьба.

Бадр с удивлением посмотрел на него. Этого он никак не ожидал.

— Моя женитьба? — эхом повторил он.

Принц улыбнулся.

— Не стоит удивляться. Что касается относительно прошлой ночи, я чувствую, что ты можешь обеспечить меня большим количеством сыновей.

Бадр молчал.

— Мы с твоим отцом очень тщательно обсудили эту тему и после долгих размышлений подобрали тебе невесту, которой ты можешь только гордиться. Она молода, красива и родом из одной из лучших семей Ливана. Ее зовут Мариам Риад, она дочь Мохаммеда Риада, известного банкира.

— Я знаю эту девушку, — торопливо добавил отец. — Она в самом деле очаровательна. И очень благочестива.

Бадр посмотрел на отца.

— Сколько ей лет?

— Шестнадцать, — ответил Самир. — Хотя она никогда не бывала за границей, она получила очень хорошее образование. В настоящее время она посещает Американский колледж для девушек в Бейруте.

— В шестнадцать лет рано выходить замуж, — сказал Бадр.

Эмир разразился хохотом.

— Я знал, кого выбирать. Может быть, в Америке шестнадцатилетняя девушка и в самом деле молода. У нас же она считается вполне созревшей.

В машине, когда они возвращались в Бейрут, Бадр молчал. Самир заговорил с ним, когда показались предместья города.

— В чем дело, сын мой?

— Ничего, отец.

— Ты разочарован из-за того, что не стал наследником принца?

— Нет.

— Тогда, очевидно, ты думаешь о предстоящей женитьбе?

Бадр помедлил.

— Я даже не знаю эту девушку. Я и не слышал о ней до сегодняшнего дня.

Самир посмотрел на него.

— Наверно, я понимаю тебя. Ты думаешь, зачем нам были нужны все эти хлопоты с твоей учебой на Западе, чтобы все вернуть на круги своя этой твоей женитьбой. Так?

— Примерно так. В конце концов, в Америке ты сначала встречаешься с девушкой и выясняешь, нравитесь ли вы друг другу.

— Здесь тоже так бывает, сынок, — тихо сказал Самир. — Но мы не относимся к простому народу. На нас лежит ответственность, которая важнее наших личных желаний.

— Но вы с матерью знали друг друга и до свадьбы. Вы же практически росли вместе.

Самир улыбнулся.

— Это верно. Но наш брак был обговорен, когда мы были еще детьми. Как-то мы узнали об этом и сблизились еще больше.

— А мог бы ты жениться на ком-то еще, если бы существовал предварительный договор? Зная, как ты относишься к матери?

Самир подумал минуту и кивнул.

— Да. Мне бы это могло и не нравиться, но у меня не было бы выбора. Каждый должен делать то, что должен. Такова воля Аллаха.

Бадр посмотрел на отца и вздохнул. Воля Аллаха. Этим объясняется все. Мнение человека ничего не значит.

— Я хотел бы увидеть эту девушку, — сказал он.

— Все это устроено, — сказал Самир. — Ее семья приглашена провести с нами в горах конец недели. Они прибудут послезавтра.

Внезапная мысль прожгла Бадра.

— Ты уже давно знал обо всем?

— Не так уж давно, — ответил отец. — Принц сказал мне о своем решении лишь на прошлой неделе.

— Мать знает?

— Да.

— Она согласна?

— На женитьбу? Да.

— Похоже, что вы торопитесь, — сказал Бадр.

— Твоя мать очень хотела, чтобы ты стал принцем, — засмеялся Самир.

— И ты тоже, отец, разочарован?

Самир посмотрел сыну прямо в глаза.

— Нет.

Он вспомнил ту ночь, когда родился его сын.

— Ты всегда был и всегда будешь для меня принцем.

Глава 9

Мариам Риад, как и большинство ливанских девушек, была невысока ростом, не выше пяти футов, с большими темными глазами. Ее черные волосы были подняты высоко над лбом в прическе по последней парижской моде, дабы создать впечатление, что она выше ростом. Кожа ее была бледно-оливкового цвета, и она обнаруживала склонность к полноте, с которой, к огорчению своих родителей, предпочитавших типичные для арабских женщин округлости, непрестанно боролась диетой. Она бегло говорила по-французски и запинаясь — по-английски, и поэтому терпеть не могла ходить в колледж, постоянно уговаривая своих родителей, что, по ее мнению, ей необходимо посещать швейцарскую или французскую школу, как другим отпрыскам почтенных семейств.

На эти жалобы у ее отца был один ответ. Девушки вообще не нуждаются в образовании, потому что после того как они выходят замуж, их единственной заботой становится ведение дома и воспитание детей. Мариам с горечью смотрела, как ее братья ходят в школу, пока она сидит дома, лишенная даже той свободы, которой пользовались многие из ее подруг. Она являлась домой сразу же после занятий, ей не разрешалось отмечать никаких праздников и она никуда не могла ходить без одобрения отца и без сопровождения.

В машине, по пути к дому Бадра, отец с удовлетворением осмотрел ее.

— Итак, дочь моя, — сказал он в своей властной манере, — теперь, может быть, ты поймешь, почему родители воспитывали тебя именно таким образом. Теперь, надеюсь, ты сможешь нас порадовать.

Она повернулась от окна.