Пират

Кровавое пятно на простынях быстро ширилось, и Самир, борясь с нарастающим страхом, торопливо делал необходимое.

Рукой он расширил шейку матки настолько, чтобы можно было извлечь послед. Затем порвал околоплодный пузырь и вытянул плод вон из ее тела. Быстро отрезал пуповину, повернулся к Набиле… и испустил вздох облегчения — кровотечение прекратилось. Теперь он впервые посмотрел на ребенка.

Это была девочка, мертвая девочка. Он знал это, даже не притрагиваясь к ней. Слезы навернулись ему на глаза, когда он обернулся и посмотрел на лежащую Набилу. Теперь она никогда не родит ему мальчика. И вообще не родит. Он проследит за тем, чтобы она никогда больше не забеременела — угроза для ее жизни была бы слишком велика. Он почувствовал, как на него наваливается отчаянье. Возможно, она были права. Смерть могла быть предпочтительней.

— Доктор!

В проеме, отодвинув занавеску, стоял Бен Эзра. Самир невидяще смотрел на еврея, глаза были затуманены. Он не мог говорить.

— Моя жена, доктор! — В голосе Бен Эзры слышался испуг. — Она перестала дышать!

Повинуясь рефлексу, Самир схватил свою медицинскую сумку. Еще раз глянул на Набилу. Морфий хорошо сделал свое дело: она спала. Он быстро перешел в соседнюю выгородку, опустился на колени рядом с женщиной, пытаясь услышать через стетоскоп биение ее сердца. Ни звука.

Он быстро приготовил шприц с адреналином и вкатил его прямо и сердце женщины. С усилием раскрыл ей рот и попытался вдохнуть воздух ей в легкие, но все было бесполезно… И он повернулся к мужу роженицы.

— Я сожалею, — сказал он.

Бен Эзра уставился на него.

— Она не может быть мертва, — возразил он. — Я видел, у нее двигался живот.

Самир посмотрел на женщину: Бен Эзра был прав. Живот ее, казалось, тужится.

— Ребенок! — воскликнул Самир.

Мгновенно раскрыл сумку и достал скальпель.

— Что ты делаешь? — жестко спросил Бен Эзра.

— Ребенок, — пояснил Самир. — Еще не поздно спасти ребенка.

У Самира не было времени раздевать роженицу. Он быстро разрезал на ней одежду, обнажил живот, синеватый и вздутый.

— Теперь зажмурься, не смотри, — приказал Самир.

Бен Эзра поступил как ему было сказано. Самир быстро сделал разрез. Тонкая кожа с хрустом разошлась под ножом. Самир вскрыл брюшную полость, и в следующий миг ребенок был у него в руках. Быстро перерезал и перевязал пуповину. Пара шлепков, и громкий здоровый крик новорожденного огласил палатку.

Самир посмотрел на путника.

— У тебя сын, — сказал он.

Бен Эзра уставился на Самира. Странным было выражение его лица. Он молчал.

— У тебя сын, — повторил Самир.

Глаза Бен Эзры наполнились слезами.

— Что мне делать с сыном? — спросил он. — Без женщины, и впереди шестьсот миль пустыни, которые надо пройти. Ребенок умрет.

— Мы дадим тебе провизию, — сказал Самир.

Еврей покачал головой.

— Без толку… Я и так скрываюсь от полиции. Мне нечего предложить ребенку.

Самир хранил молчание по-прежнему с младенцем на руках.

Бен Эзра смотрел на него.

— А как твой новорожденный? — спросил он.

— Мертвый, — ответил Самир просто. — Похоже, Аллах в мудрости своей почел за благо оставить наши молитвы без ответа.

— Это был сын? — спросил еврей.

— Девочка.

Бен Эзра посмотрел на него.

— Быть может, Аллах мудрее нас обоих, и по этой причине Он свел нас вместе в пустыне.

— Не понимаю, — сказал Самир.

— Если бы не ты, мой ребенок погиб бы вместе с матерью. Ты в большей степени его отец, чем я.

— Ты сошел с ума, — прошептал Самир.

— Нет, — голос Бен Эзры, казалось, окреп. — Со мной он умрет. И бремя заботы о нем может с успехом привести и к моей смерти тоже. Но Аллах услышал твою мольбу о сыне. С тобой мальчик вырастет в безопасности и здоровым, в этом я не сомневаюсь.

Самир посмотрел еврею в глаза.

— Но он станет мусульманином, не иудеем.

Бен Эзра выдержал взгляд.

— Это имеет серьезное значение? — спросил он. — Разве ты не сказал, что мы плывем по одному морю?

Самир взглянул на крошечное тельце новорожденного у себя на руках. Вдруг его душу наполнило чувство любви, какой он не испытывал никогда раньше. Верно, что Аллах выбрал свой способ отозваться на их молитвы.

— Мы не должны терять времени, — сказал он. — Пойдем со мной.

Самир принес младенца в свое отделение палатки, где лежала без сознания Набила.

— Возьми другого младенца…

Бен Эзра поднял тело мертвой девочки и вышел за занавеску. Самир положил мальчика на стол и завернул в чистую белую простыню. Он как раз успел закончить, когда пошли Аида с Фуадом.

Он глянул на женщину.

— Обмой моего сына, — попросил он.

Женщина посмотрела ему в глаза, ее губы зашевелились:

— Хвала Аллаху…

— Хвалу вознесем на утренней молитве, — торопливо бросил Самир. Обернулся к хозяину каравана. — Пойдем со мной, — приказал ему, уходя за занавеску.

Так же внезапно, как налетела, унялась песчаная буря. День занимался яркий и тихий. Двое мужчин стояли возле двух могил там, где кончался оазис и начиналась пустыня. Подле Бен Эзры ожидали два его осла, на одном был навьючен груз — вода и провиант, на другом — старое потертое кожаное седло. Бен Эзра и Самир неловко переглянулись. Что тут сказать?.. Нечего.

Исайя Бен Эзра подал руку.