Пират

— Тсс, масса Франсиско, — прозвучал тихий голос за спиной у сидевшего на одном из ящиков связанного юноши.

Франсиско осмотрелся и заметил крумена, своего старого друга.

— Ты, Помпей? Вы все еще на корабле? — спросил он.

— Все? Нет, — отвечал крумен, покачав головой. — Некоторые мертвые, другие убежать. Только четыре человек здесь. Масса Франсиско, как вы опять прийти сюда? Все думать, вы мертвый. Я говорить нет, не мертвый, он иметь чудо, он иметь книга.

— Если это и есть то чудо, которое спасло меня, тогда оно все еще у меня, — отвечал Франсиско, вытаскивая из-за пазухи Библию. Он и сам с суеверием относился к ней и перед нападением пиратов взял ее с собой.

— Это очень хорошо, масса Франсиско, тогда вы спасен. Сюда идти Джонсон. Он очень злой человек. Я уходить.

Между тем Каин в страшном душевном смятении уединился в каюте. Он находился в состоянии внутренней раздвоенности. Несмотря на рану, нанесенную Франсиско, он не мог простить Хокхерсту высадку юноши на клочок земли, где его должна была ждать медленная смерть. И хотя его очень раздражало несгибаемое упорство молодого человека, он с удивлением и даже страхом обнаружил в своей душе любовь к нему, даже более сильную, чем сам сознавал это. И как только он, несколько оправившись от раны, узнал, где высадили Франсиско, он поссорился с Хокхерстом, высказав ему при этом серьезные и обидные упреки, и к тому же такими словами, которые Хокхерст не мог ни забыть, ни простить. Каину часто снился исхудавший, погибающий от голода Франсиско, и от таких снов он становился еще более несчастным. А когда ему стало казаться, что Франсиско потерян навсегда, любовь к юноше, удесятерившись, нахлынула на него. С тех пор Каин перестал улыбаться, стал угрюмым и таким жестоким, каким не был никогда раньше. Пиратов пробирала дрожь, когда он появлялся на палубе.

Появление Франсиско после столь длительного отсутствия и там, где меньше всего можно было ожидать, произвело на Каина впечатление невероятной силы. Ему не верилось, пока они в темноте шли к шлюпке, что юноша действительно рядом с ним, и лишь когда они оказались недалеко от корабля, он поверил в это. Он бросился бы ему на шею и расцеловал бы его, поскольку Франсиско был в его глазах более ценной добычей, чем все сокровища Индии. Чистое и теплое чувство еще не угасло в душе Каина. Он запятнал себя участием в различных преступлениях, руки его были обагрены кровью, он вел войну против всего человечества, но теперь он знал, что внутри его всегда жило и теперь вырвалось, как светлое и неугасимое пламя, одно чувство — любовь к Франсиско.

Но и другие чувства сохранились в душе капитана. Он знал хорошо непоколебимость и решительность Франсиско. То, каким образом юноша узнал о насильственной смерти своей матери и затем обвинил его в этом, оставалось для Каина таинственным, необъяснимым и даже сверхъестественным. И разве не мог он предположить, что привязанность, которую он испытывал к нему, будет встречена Франсиско в штыки и с ненавистью? Он был в этом полностью уверен. Но в прежнем Каине это чувство пересиливал угрюмый, предельно ожесточенный характер, и он подумывал, не отомстить ли юноше за покушение на его жизнь. Неожиданное появление Франсиско все же меньше удивляло Каина, чем то, каким образом тот узнал о смерти своей матери. Пират дрогнул в тот момент на лестнице, полагая, что дух Франсиско явился с того света, чтобы предать его вечному проклятию. Разные чувства сменялись в душе Каина, пока он не пришел к определенному решению и велел привести к нему юношу.

Угрюмый, неприветливый человек, которого Франсиско прежде на шхуне не встречал, пришел к нему, чтобы исполнить приказ капитана. Железные кандалы были сняты, и Франсиско отвели в каюту Каина. Капитан поднялся и плотно прикрыл дверь.

— Мне не верилось, что я снова увижу тебя, мальчик, — произнес Каин.

— Хочется поверить в это, — отвечал юноша. — Но я теперь снова в ваших руках, и вы можете отомстить мне.

— Я не испытываю чувства мести к тебе, Франсиско. Я бы не допустил того, чтобы тебя высадили на остров, если бы узнал об этом тогда. И даже теперь, когда наше дело из-за тебя провалилось, я не испытываю к тебе злобы, хотя мне будет трудно защищать тебя от ненависти других. Действительно, Франсиско, я рад, что встретил тебя живым. Я очень тяжело переносил разлуку с тобой.

При этих словах Каин протянул ему руку, но Франсиско скрестил свои на груди и промолчал.

— Ты все такой же непримиримый? — продолжал капитан. — Ты же знаешь, что я говорю правду.

— Я верю, что вы говорите правду, капитан Каин. Вы слишком бесстрашны, чтобы лгать. Что же касается меня самого, то я прощаю вам все, но эту руку я не могу пожать. К тому же мой счет вами еще не оплачен.

— Чего же ты требуешь? Разве мы не можем снова стать друзьями? Я больше не требую от тебя, чтобы ты оставался на корабле. Ты свободен и можешь идти, куда хочешь. Подойди, Франсиско, дай твою руку, забудем все, что было.

— Никогда! — громко воскликнул Франсиско. — Ведь это, возможно, та рука, на которой кровь моей матери. Никогда!