Пират.Дилогия

Приобняв усевшуюся на подлокотник кресла Бьянку, Громов про себя удивлялся: ну надо же, какие их новые друзья упертые! Накупили дорогих старинных вещей и весьма активно ими пользуются. Ну машина – понятно, проехаться на таком авто на зависть соседям – самый шик, ну радио – ясно, что в деревянномто корпусе звук куда как качественнее и благороднее, нежели в какойнибудь дурацкой пластмассе… Но телевизорто! Неужто этот древний аппарат смотреть будут? А, похоже, так оно и есть!

– Я помогу! – соскочив с подлокотника, Бьянка убежала на кухню, словно была не урожденной каталонской аристократкой, а обычной девчонкой.

– Эй, Майк, давай быстрее! – бухнув на жестяную подставку шипящую яичницей сковородищу, Магдалина нетерпеливо кивнула на висящие на стенке часы с большим маятником и блестящими позолоченными стрелками. Тоже, конечно – «бабушкины».

Гонсалес уже включил телеприемник и теперь ждал, пока нагреются лампы. На экране чтото замельтешило, появилась голова диктора…

– Президент Джон Фитцджеральд Кеннеди…

…исчезла…

Вновь появилась:

– Никита Хрущев и Кастро…

Явно какаято историческая передача. Но все равно, куда лучше было бы на плазме посмотреть – а так только глаза портить.

Лина принесла бутылку вина, а вызвавшаяся ей помочь Бьянка – бокалы.

– Ты поймал уже Филадельфию, дорогой?

– Настраиваю, не видишь? – не оборачиваясь, буркнул Майк.

– Так быстрее давай! Сейчас уж начнется.

– Сейчас… сейчас… Ага! Есть!

Усевшись за стол, Гонсалес обрадованно потер руки и, ловко откупорив бутылку, разлил по бокалам вино.

– Это хорошее, калифорнийское, – похвасталась Лина. – Ой! Смотрите, смотрите. Началось!

В динамиках зазвучала джазовая мелодия, а на чернобелом экране появился какойто хлюст в пиджаке и белой рубашке с узким черным галстуком:

– Итак, для тех, кто не знает… для тех, кто забыл… хаха! Наверное, есть такие… Дамы и господа, вас приветствует Филадельфия и шоу Дика Кларка, то есть – мое, хаха – «Америкэн Бэндстед». Пять раз в неделю на экранах ваших телевизоров – самые модные танцы, музыкальные новинки, лучшие певцы и танцоры… Сейчас для вас танцуют великолепные, потрясающие Джо и Мэри Энн… И самый модный на прошлой неделе танец – «картофельное пюре»… Дадада, дорогие мои, мы нынче начнем со старенького, а кроме того, сегодня у нас в программе… девушки, трепещите! – неповторимый и юный Пол Анка! А также – феерический Фрэнки Авалон и, конечно же, конечно же – Рики Нельсон! И – в самом конце – сюрприз… О, вы не прогадаете, дорогие мои! Не переключайте канал, весь вечер с вами я, Дик Кларк, и – «Америкэн Бэндстед».

После слов ведущего музыка зазвучала куда как громче… собственно, под нее и выпили, и вино, к удивлению Громова, оказалось очень даже неплохим. Даже Бьянке понравилось.

Юная баронесса вела себя молодцом, как и обещала – телепередаче не удивилась ни капельки, по крайней мере, ничего такого не показала, держала себя в руках. Впрочем, этот мерцающий чернобелый экранчик с бестолково мельтешащими фигурками вовсе и не вызывал никакого эффекта присутствия. Это хорошо, что на стене не висела огромная плазма, вот уж, глядя в нее, Бьянка вполне могла испугаться. А здесь что? Так, пшик один. Ну музыка, ну танцы…

– Кстати, насчет работы, Эндрю, – приговорив яичницу, Гонсалес откинулся на спинку стула и протянул руку к лежащей рядом на подоконнике пачке «Кэмэл». Протянул, но не взял, наткнувшись на нехороший взгляд свой подружки.

– Твоя девчонка тоже не курит, Эндрю?

– Я и сам не курю, – улыбнулся Громов.

– Жаль, – похоже, Майк искренне огорчился. – Так бы пошли с тобой на веранду, поговорили б…

– Ну пойдем. – Андрей пожал плечами. – Ты покуришь, а я с тобой постою, попью пива. Отпустите нас? А, девчонки?

– Да уж проваливайте! – захохотала Лина. – Своими разговорами только передачу смотреть мешаете… Ну что, подруга? Еще по бокальчику?

Раскрасневшаяся от уже выпитого Бьянка улыбнулась:

– А, пожалуй! Соблаговолите налить.

– Ой… как ты говоришь! Чума просто!

– Чума?!

– Бокалто давай, а!

Выйдя на веранду, молодые люди уселись на старый диван. Гонсалес, щелкнув зажигалкою, закурил, Андрей отхлебнул пиво, глядя, как невдалеке от дома, под липами, лениво пинают мяч трое белых подростков. Проходивший мимо другой парнишка – черный – завистливо покосился на игроков и, втянув голову в плечи, ускорил шаг. Видать, были дела. Рядом стоял молоковоз – белоголубая цистерна на шасси… чтото похожее на «Зил157» или даже ЗИС, и пара огромных, словно морские баржи, легковушек самого пижонского вида – со стабилизаторамикрыльями на задних крыльях. «Кадиллаки», блин…

– Вот что я думаю, Эндрю, – выпустив дым, Майк уставился на своего гостя совершенно серьезным, расчетливохолодным взглядом, какие бывают у прожженных дельцов в момент заключения крупной сделки. – Ты и твоя девчонка в Штатах не так давно, я думаю – месяц, максимум – два. Если бы дольше – уже говорили бы иначе, почти как все.

Громов хотел было чтото возразить, но его вдруг оказавшийся таким деловым собеседник нетерпеливо махнул рукой: