Пират.Дилогия

– Идемте, я провожу вас к губернатору, сеньор Андреас. Это тоже здесь, рядом, в соседнем дворце. Только во дворец вы пойдете один, господин губернатор желает говорить с вами с глазу на глаз. Хотя… – команданте Каррадос замялся. – Я примерно представляю, что он может вам предложить. Мой вам совет – соглашайтесь.

– Соглашаться? – Андрей изумленно вскинул брови. – На что?

– Там увидите, – уклончиво отозвался майор и, выйдя на улицу, показал путь рукой. – Нам туда.

Действительно, рядом. Полтора десятка шагов. Правда, на этот раз не шикарное палаццо, а просто богатый дом с фонтаном и апельсиновым садом. И тут – часовые у входа, правда, похоже, не англичане – местные.

А внутри – все так же: широкая лестница с балюстрадой, приемная, кабинет – только не из красного дерева, попроще, но с картинами, и на окнах – шторы. Сидевший за столом мужчина в сером партикулярном платье чтото торопливо писал, обмакивая гусиное перо в чернильницу бронзового письменного прибора, однако, при появлении посетителя тут же поднял глаза:

– Здравствуйте, здравствуйте, господин Андреас! Давно вас жду. Что вы так смотрите? Проходите, садитесь. Вон стул. Представляться не буду – мы ведь с вами знакомы, кажется. Просто уточню: нынче я – губернатор.

Опустившись на стул, Громов потряс головою, словно отгоняя навязчивое видение. За столом, в должности новоявленного губернатора его встретил не кто иной, как давешний судья барон Рамон дель КортасариМендоза. Тот самый, что вчера вечером ничтоже сумняшеся отправил Андрея на виселицу!

Дааа… дела. Опять – обухом по голове!

Глава 4

Осень 1705 г. Барселона

На службе у короля Карла

Громов все же не был глупцом и догадался сразу: вот почему так халатно отнеслись к его делу, вот почему не пытали, не допытывались подробностей, а просто поспешили отправить на виселицу. Помощник судьи барон де Мендоза таким образом подставлял непонятного бродягу вместо себя, ведь он сам и был английским шпионом, резидентом, столь ловко увернувшимся от удара – нате вам Громова, берите! Онто и есть – соглядатай, его и повесить немедля. Да, все так и есть.

А теперь что ж: барон тоже получил за свои услуги награду – губернаторскую должность, славу, богатство, почет! Ишь, сидит теперь, пишет… доносы? Так вроде некому уже – ему самому теперь должны доносить.

– Рад, что вы живы, друг мой, – поиграв перстнями, улыбнулся барон. – Признаться, вы мне сразу понравились, да я этого и не скрывал.

Хм, понравился… Андрей хмыкнул, но тут же изобразил на лице самое благожелательное выражение: чего обижатьсято? Такие уж здесь нравы. Тем более всего через несколько лет ситуация в Испании изменится, на трон, ценой отказа от французской короны, крепко усядется Филипп Бурбон, в экономике станет чуть легче, с каталонским сепаратизмом безжалостно расправятся, а этого прыткого барона – повесят! Всенепременно повесят, если, правда, тот не успеет сбежать. Такова се ля ви – да.

– Вижу, вы все прекрасно понимаете, – бывший помощник судьи расплылся еще в более довольной улыбке. – Кстати, чтоб вас окончательно утешить… Знаете, что я сейчас пишу?

– Только не говорите, что фантастический роман, – скривился Громов.

– Опять шутите? – губернатор потер руки и тщательно промокнул только что написанное большим пресспапье с до блеска начищенной серебряной ручкой. – Это – ваш лейтенантский патент, вот, возьмите. Берите, берите, не стесняйтесь, я уже поставил печать.

– Лейтенантский патент? – удивленно переспросил молодой человек. – И что я должен буду делать?

Барон Мендоза расхохотался:

– Что и все, друг мой! Что и все мы – служить! Светлейшему королю Карлу. С санкции лорда Питерборо, моим распоряжением и этой бумагой вы назначаетесь командиром полуроты – плутонга, расположенного в хорошо знакомой вам крепости Монтжуик!

– Что?! – Андрей едва не поперхнулся слюною.

– Успокойтесь, туда ныне войдут совершенно другие войска… разве что тюремщики да палач останутся прежние – зачем менять добросовестных служак?

«Вот этотто палач тебя при Филиппе и вздернет!» – мстительно подумал молодой человек, вслух же, естественно, ничего такого не сказал, соображая, что, может, оно все и к лучшему?

– Уверен, что вы согласитесь.

– Но… я никогда не был военным…

– А им и не надо быть! – ободряюще усмехнулся сеньор Мендоза. – Руководить – не столь уж и трудное дело, к тому же вы еще молоды, успеете всему научиться. Должность приличная, к тому же – и жалованье… и самое искреннее расположение высших должностных лиц, что очень много значит, поверьте!

Андрей едва не зашелся в нервном смехе:

– Не сомневаюсь.

– Вот и славно! – потер руки барон. – Проверьте, правильно ли я вписал ваше имя – Андреас Громахо.

– Каккак? – Громов привстал со стула, но тут же махнул рукой. – А, черт с вами, пусть будет Громахо. Почти как Громыко – тот тоже был Андрей Андреевич.

– Не понимаю… о ком вы?

– Так, о своем. Так вы, дорогой барон, чтото сказали насчет жалованья?

– Жалованье? – Желтое лицо губернатора сразу сделалось скучным. – С жалованьем, честно скажу, у нас пока не того… не очень…