Пират.Дилогия

– Вот это – банник! – скинув кафтан и закатав рукава рубахи, деятельно объяснял капрал. – Прежде чем зарядить, берете и засовываете его… нет, не себе в задницу, как вы, верно, подумали, тысяча чертей вам в пасть! Прочищаете ствол, вот зачем банник, а уже потом с помощью этой палки с колотушкой на конце… кто сказал, что на конский член похоже? Никто ничего подобного… Значит, послышалось. Итак, палка эта шуфла называется, ею заталкиваете в ствол картуз с порохом… а нука, давай ты, молодчик, попробуй. Давайдавай, не бойся – причиндалы не оторвет, тысяча чертей тебе в глотку! Ага… Вот, молодец, правильно. А вы что стоите, бездельники? А ну хватайте ядро… туда, туда его, в пушку… ага… Эй ты, парень, нечего в носу ковырять – бери вот эту плаку – пыжовник, забивай пыж… Ну слава богу, вроде управились. Теперь разворачивайте орудие… гм… ну хотя бы в сторону воон той горушки… А ты иди сюда, вот тебе протравник – протыкай картуз… Проткнул? Да сильнее, сильнее, не гулящую девку по заду гладишь! Все! Теперь порох сыпьте… вон сюда, на полку… и в затравочное отверстие – тоже. Ну и что, что ветер? Сыпьте, да следите, чтоб не сдуло. Вот! Фитиль, надеюсь, запалить успели? Нет? Тоже мне, пушкари… Ага, зажгли уже… Давайтека сюда… Уши заткнуть!

Чтото зашипело, затрещал вспыхнувший порох… через пару секунд пушка подпрыгнула и резко рванулась назад, с ревом извергнув из себя целую кучу дыма и ядро, на глазах изумленных пушкарей снесшее половину горушки!

– Во, видали? – когда рассеялся дым, капрал гордо расправил плечи. – Тысяча чертей!

– Козопаса, кажись, убили, – опасливо косясь на орудие, произнес какойто низкорослый солдатик с вытянутым унылым лицом. – Как бы эта адская дурища прямо тут же не разорвалась! Я слыхал – бывали случаи.

– Теперь – без моей подсказки, – между тем распорядился капрал. – Сами все делайте – прочищайте, закладывайте, насыпайте порох… если что не так, я подскажу.

Солдаты принялись действовать, Громов же, искоса поглядывая на вверенное ему войско (количеством явно до полуроты не дотягивающее), подошел к англичанину:

– Неплохой выстрел, сэр.

– Что вы, господин лейтенант, – сконфузился бравый вояка. – Я ведь из простых.

– Все равно, за такой выстрел можно и сэром назвать, – одобрительно покивал молодой человек. – Настоящего профессионала видно издалека, знаете ли! Вот, помнится, был у меня в гараже один слесарь – золотые руки, но, как выпьет, так лучше и не подходи.

– А, так вы насчет выпить, сэр лейтенант! – капрал распушил рыжие усы. – Так это я завсегда пожалуйста. Даже обязательно надо выпить – а то вкус пороха так на губах и останется. Чувствуете, кислит?

– Кислит, – согласился Громов. – А вы на ветер поправку делаете?

– Когда как, – англичанин сейчас разговаривал важно, с достоинством и без ругани, видать оценил всю серьезность собеседника. – Когда и не успеешь, не до того. Я ведь на кораблях много служил, старшим канониром. Вот, я вам доложу, работка! Все качается, толком не повернешься – теснота, а ежели еще вражье ядро в пушечный порт залетит… Ах, тысяча чертей – видал я такое дело, не приведи господи. А вообще, эта пушка на полторы тысячи ярдов бьет, даже больше, – капрал кивнул на «учебное» орудие с копошащимися вокруг него солдатиками крепостного гарнизона.

– Пушка к выстрелу готова, сеньор лейтенант! – подбежав, доложил сержант – коренастый малый с вечно недовольным лицом ипохондрика и большими красными руками. – Прикажете открыть огонь?

– Что они спрашивают? – с интересом осведомился капрал.

Громов ответил честно:

– Не знаю. Наверное, спрашивают разрешения стрелять.

– Раз зарядили, так пусть уж стреляют, черт побери!

Андрей махнул рукой.

– Уши зааткнуть! – тут же скомандовал англичанин. – Приготовились… Огонь!

Бабах!!!

На этот раз ядро угодило в воду, в залив, как раз между двумя баркасами. Сидевшие в них рыбаки немедленно попрыгали в море, явно предпочитая добраться до близкого берега вплавь.

– Ну это вы того… – посетовал сеньор лейтенант. – Слишком. Чего своихто пугать? На горках, вон, тренируйтесь. А вы, господин капрал, продолжайте. Очень интересно вас послушать.

– Так я и говорю, – приставив к пушке следующую смену солдат, англичанин пригладил усы. – Бьетто она на полторы тысячи ярдов, а прицельная дальность – дай бог на пятьсотшестьсот. Ну на суднето вообще ни о каком прицеле и разговору не идет – качка, а отсюда, из крепости, вполне можно в какоенибудь средней вместимости судно попасть… Не, в баркас – навряд ли.

Во второй половине дня солдаты тренировались в стрельбе из мушкетов – так, попрежнему, на английский манер назывались длинные гладкоствольные ружья, бывшие, по сравнению с прежними мушкетами, килограммов на пятьшесть легче. Французы именовали такие ружья – фузий – ну а на русский манер – фузея. Граненый ствол метра полтора, штык… точнее сказать – багинет, вставляющийся в дуло, и получалась этакая пика. И тоже – никакой особой меткости, эффективность только при применении залпового огня.