Пират и язычница

Наконец мрачно сдвинутые брови и угрожающие взгляды Рурка возымели свое действие, и толпа заметно поредела. Рурк бесцеремонно подхватил жену под руку и повел наверх.

Спальня, отведенная им на третьем этаже, была элегантно обставлена. Полог и балдахин были из золотистой парчи, в тон обивке, на полу лежал ковер с желто-голубым узором. Изящная мебель, судя по всему, была доставлена из Франции.

– Какая прелесть! – вскричала Саммер, переступив порог. В углу за резной ширмой обнаружилась позолоченная ванна, а рядом с ней стоял высокий зеркальный гардероб.

– Если эта комната тебе больше по вкусу, чем наши покои в Хелфорде, можешь все обставить, как пожелаешь, дорогая, – великодушно предложил Рурк. Любовь с новой силой вспыхнула в сердце Саммер.

– По правде говоря, вчера я ничего не замечала, кроме тебя, Рурк, – призналась она, краснея и только сейчас увидев, что они не одни. Горничная и камердинер, приставленные к ним хозяином, деловито развешивали вещи. Слуги обычно знали о господах слишком много и к тому же вечно сплетничали! Вероятно, эти так проворны, поскольку пронюхали о вчерашней свадьбе и понимают, что парочка жаждет остаться наедине.

Лакей принес графин с вином и бокалы, а горничная задернула полог и расстелила постель, бормоча что-то насчет полуденного отдыха. Низко поклонившись, оба потихоньку исчезли.

Саммер немедленно раздвинула гардины и распахнула окно.

– Днем спят только дети и старики! – пренебрежительно пожала она плечами.

Подошедший сзади Рурк обнял жену и сцепил руки у нее под грудью.

– Видишь ли, любимая, она имела в виду совсем другие вещи… то, чем занимаются мужчина и женщина в постели.

Саммер ойкнула, мгновенно раскаявшись в собственной наивности.

– Но ведь нас ждут внизу! – встревожилась она. – По-моему, наши хозяева собираются развлекать гостей! И обязательно хватятся лорда и леди Хелфорд.

– Никакие развлечения не сравнятся с тем, что я приготовил для тебя! – пообещал он, кусая мочку ее крохотного ушка.

– Но, Ру, если мы не спустимся, все догадаются, что мы тут вытворяем.

– Совершенно верно. И позеленеют от зависти!

Он взял в ладони отяжелевшие груди Саммер и прижался к ней, давая понять, что готов к любви.

– Оставь гардины открытыми, дорогая! Я впервые возьму тебя при свете дня и хочу видеть твое лицо, искаженное страстью.

Он развернул ее к себе и сжал в объятиях.

Они принялись лихорадочно срывать друг с друга одежду. Каждый раз, когда она мельком видела отражение их обнаженных тел в зеркале, новая волна возбуждения подхватывала ее, пока голод, терзающий ее лоно, не стал непереносимым.

Глухо зарычав, Рурк подхватил ее и медленно опустил, так что она скользнула по его распаленному желанием телу. Жесткие волосы на груди сначала терлись о ее бедра, потом о венерин холмик и живот и, наконец, о мягкие округлые груди.

Рурк, сминая ее губы поцелуем, сжал тонкую талию, рывком насадил Саммер на свою гордо стоявшую плоть и шагнул к зеркалу, чтобы она могла наблюдать все, что он с ней делает. Насладившись ее стонами, криками и мольбами о новых удовольствиях, он отнес жену на кровать и накрыл собой.

Нежные поцелуи сменились требовательными, неспешные ласки – исступленными. Рурк привстал, и Саммер попыталась сжать пальцами возбужденное мужское естество.

– Нет! – вскрикнул Рурк. – Иначе я изольюсь прежде времени!

Его слова воспламенили ее еще сильнее. Зная, что одно ее прикосновение может свести его с ума, Саммер упивалась своей властью над этим человеком. Но вскоре все мысли исчезли в водовороте ощущений.

Когда все кончилось, Саммер едва не лишилась чувств. Положив голову на плечо мужа, она заснула мертвым сном.

В комнату, тихо постучав, вошла горничная, и Саммер быстро спряталась за Рурка.

– Я принести воды для ванны, мадам, – с акцентом объявила маленькая француженка. – И если изволите сказать, какое платье надеть сегодня, я сделать вам модный прическа, нет?

– Нет! – выпалила Саммер.

– Да, – возразил Рурк.

Девушка положила на столик чистые простыни, и Саммер залилась краской, сознавая, что горничная прекрасно знает, чем они занимались, иначе не принесла бы чистое белье.

– Мадам наденет сегодня белое платье, как приличествует невесте, – объявил Рурк.

– О, Ру, оно такое простое! Разве ты не видел, какие великолепные наряды из парчи и атласа на дамах? И это днем! Что же будет вечером?!

– Сердце мое, надень то, что я прошу, а завтра куплю тебе все шелка и атласы на свете! – пообещал он.

Слуга принес им легкий обед, поскольку парадный ужин подавали не раньше восьми. Горничная снабдила Саммер баском, коротким корсетом, совершенно преобразившим ее фигуру. Груди высоко поднялись, а талия стала неправдоподобно тонкой. Француженка к тому же оказалась искусной куафёршей и, выпустив букольки на висках Саммер, забрала остальные пряди наверх и уложила в модную прическу «сердцеедка». Надев платье, Саммер обнаружила, что груди почти обнажены, и позвала Рурка, чтобы тот помог ей надеть рубины.

При виде ослепительно красивой жены Рурк почувствовал укол ревности.

– Неужели так уж необходимо оголяться перед всеми? – хмуро пробурчал он.