Пират из высшего общества

Испанцы при виде столь несомненного пирата не колебались ни минуты. Они открыли пушечные порты и сменили курс, чтобы повернуться к противнику левым бортом, изрешетить его ядрами и взять на абордаж. После этого манёвра «Агреабль» оказался заблокирован между галеоном и рифами, которые окаймляли побережье. Но де Графф с довольной улыбкой повернулся к своим морякам:

– Братья, мы попытаемся захватить этого красавца. Жано, ты у нас лучший рулевой – встань за штурвал. Фюрьё, расставь людей на паруса, чтобы «Агреабль» мог вертеться, как девчонка перед зеркалом. Филлипс, пробеги по всему кораблю и найди хоть немного ядер. Марк! Ты руководишь абордажным отрядом. Я возьму на себя артиллерию. Поль, малыш, займи пост на трапе – будешь передавать на палубу мои команды. И сразу сообщите мне, если изменится ветер!

На галеоне царило радостное возбуждение. Его капитан дон Балтасар де Багито торопил абордажную команду. В его голосе звенело торжество: он расценил встречу с пиратом как подарок судьбы и не сомневался, что первый же рейс на новом корабле доставит ему почётный трофей, а, следовательно, и королевскую награду. Если бы он знал, что флибустьерский корабль безоружен, то радовался бы ещё больше. Но если бы пираты знали, кому принадлежит галеон, они бы попытались захватить его голыми руками. На нём плыл только что назначенный вице-король Новой Испании с личной казной.

Филлипс сумел разыскать всего четыре ядра малого калибра, которые в суматохе сражения раскатились по тёмным углам. «Этого хватит», – одобрил Лоренс и встал к носовым орудиям, оставив Андриессона командовать на палубе. Вовремя совершив поворот, «Агреабль» увернулся от залпа пушек левого борта галеона. Испанец в свою очередь начал поворот влево, чтобы выпалить по баркалону правым бортом, но, когда перед пиратами замаячил форштевень противника, Лоренс невероятным выстрелом снизу расщепил ему бушприт. Блинд21 свалился в воду вместе с бушпритом и резко затормозил галеон. Шкоты и брасы со звоном натянулись и начали рваться, фок-мачта лишилась носовых растяжек и стала заваливаться. Пираты шумно ликовали, глядя на результат всего одного выстрела своего командира. На галеоне началась суматоха, там принялись рубить снасти, сбрасывая за борт повреждённый такелаж и лихорадочно закрепляя мачту. Тем временем «Агреабль» выбрался из ловушки и кружил поблизости, не позволяя испанцам повернуться бортом и использовать свои восемнадцатифунтовые пушки.

Тем временем наступил вечер, начало темнеть. Юнга спустился на артиллерийскую палубу и прокричал:

– Господин капитан! Зюйд-вест сменился на ост и начал крепчать!

Лоренс ухмыльнулся:

– Все паруса поднять! Курс галфвинд! Право руля! Обойти испанца правым бортом и пристроиться в кильватер!

«Агреабль» описал вокруг галеона полукруг на большой дистанции, по-прежнему не позволяя ему пустить в ход мощные бортовые пушки. Дон Балтасар решил было, что пираты удирают, и попытался их преследовать, но повреждённый галеон безнадёжно уступал в скорости корсарскому паруснику. Когда испанцы уже думали, что поле боя осталось за ними, разбойничий корабль появился у них за кормой. Это был опасный момент: пираты попали в зону обстрела высоко расположенных пушек, установленных на корме галеона. При таком ракурсе баркалон был у испанцев, как на ладони, и они попытались взять реванш. В ход пошли басы с картечью и калёные ядра, их залп вихрем прошёлся по палубе баркалона, вызвав пожар и нанеся урон абордажной команде: двое были сражены наповал, ещё несколько человек получили ранения. Марк взвыл от боли, когда осколок картечи впился в приклад его мушкета и отсёк ему три пальца на правой руке. Фюрьё катался по палубе, чтобы сбить пламя со своей одежды. Выдержав этот удар, баркалон прорвался на расстояние выстрела своих небольших носовых пушек, тут капитан-артиллерист вторым ядром разбил галеону руль и прокричал ранее неизвестную на флоте команду:

– А теперь даём дёру!

И прибавил:

– Теперь они от нас не уйдут!

В самом деле: испанцы хоть ещё и могли достать пиратов при помощи своей артиллерии, но лишились управления и находились в полной власти усиливающегося ветра, который понёс их в сторону берега. Несмотря на прилив, большая осадка испанского корабля не позволила ему благополучно миновать рифы. Не прошло и часа, как галеон с треском и скрежетом сел на мель.