Пират против всей галактики

Почувствовав настроение Андрея, Баюн не стал его обнимать, а лишь по-мужски твердо положил ему на плечо руку, показывая, что он все понимает. Сердечник старого робота, давно уже барахливший, вновь стал раскаляться от перепадов напряжения, и Баюн, как мог, успокаивал себя.

«Держись, старик! Выше голову! Если ты сейчас сломаешься, это будет самое бесполезное, что ты сможешь сделать», — говорил он себе.

Капитан Крокс отвернулся к иллюминатору и продолжал стоять с каменным лицом.

Укоризненно взглянув на него, Василиса присела на корточки рядом с плачущей девочкой и обняла ее. Лависса вначале хотела оттолкнуть ее, но потом, разрыдавшись, прижалась к ней, и девушка стала тихо поглаживать ей волосы.

Из всего экипажа «Странника» Василиса хуже всех знала Деметру. Однако и за те несколько часов, которые она провела на планете, она успела навсегда запомнить начальника службы безопасности Пурка, толстого усатого мерзавца, который расстреливал из лучевого ружья беззащитных стегозавров, а когда • она постаралась остановить его, дал ей пощечину. Василиса вспомнила об этом, и ее щека вновь загорелась от того оскорбления. И зачем только она помешала пирату убить мерзавца? Сейчас девушка жалела об этом.

— Капитан, вы поможете Деметре? — тихо спросила Василиса. — Нельзя, чтобы планета была под каблуком у негодяя Пурка!

Не поворачиваясь, Крокс покачал головой:

— Не уверен, что хочу вмешаться. Если что-то не получится, из-за меня может погибнуть планета, а это слишком тяжелый груз для моей и без того перегруженной совести. Простите, если разочаровал вас.

— Соглашайтесь, кэп! С каких пор вы отказываетесь от хорошей драки? Наши пушки давно не стреляли, а это для них вредно! — потер огромные ручищи Грохотун.

— А ты что думаешь, попугай? — все еще сомневаясь, спросил Крокс у птицы.

— Вообще-то я ярый противник войн, но в данном случае я согласен с Грохотуном: да здравствует драка! Пурка надо проучить!

И в знак солидарности с боевым роботом попугай перелетел с плеча капитана на его рог.

Почувствовав, что все ждут от него важного решения, капитан Крокс поморщился, словно от зубной боли, и прошелся по рубке.

— Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали то, что я вам сейчас скажу, и хорошо подумали, прежде чем снова высказаться. Свой стальной корпус я ставлю недорого и готов в любую минуту им рискнуть, но у нас практически нет шансов. Пурк готов к отражению любой атаки. На его стороне десятки военных баз и патрульных рейдеров. Если в космосе мы порой с ними справлялись, то здесь борьба уже будет проходить на их территории и по их правилам. К тому же, если мы нападем в открытую, кто поручится, что он не взорвет Деметру или не убьет президента с женой? Одним словом, наши шансы я определил бы как один к тысяче. Причем эту единицу я отношу исключительно за счет везения и случайностей. И потом, взгляните на наш экипаж, кто в него входит, кроме нас с Грохотуном, который хоть и не гений, но солдат хороший. Двое ребятишек, молоденькая девушка, робот-нянька и бестолковый попугай!

Пират замолк, продолжая ходить широкими тяжелыми шагами.

Боевой робот, польщенный, что о нем отозвались как об отличном солдате, довольно лязгнул. Щитки у него на груди раздвинулись, и показались отлично смазанные вращающиеся стволы молекулярного пулемета.

— В любом случае я за драку, пусть бы у нас вообще и не было шансов! — пробасил великан. — Я даже стишок придумал:

Засвечу я Пурку в ухо, заболит у него брюхо. Как заеду ему в глаз, заикает он тотчас!

— Лермонтов, истинно Лермонтов! Какая ритмика, какой размер! — засмеялся попугай и добавил уже серьезно: — А вообще я тоже за то, чтобы рискнуть. Уж больно охота проучить этого Пурка!

— Я буду сражаться, капитан! — Андрей положил ладонь на рукоять небольшого бластера, висевшего у него на поясе.

С иронией покосившись на мальчика, Крокс невесело усмехнулся:

— С тобой все ясно: ты у нас голова горячая. С Лависсой тоже все ясно. Стоит только взглянуть на эту юную особу, полыхающую справедливым гневом, и вопросов можно не задавать. А вот что думает наш скептик аксакал, вечно принимающий в штыки каждое мое решение, мне было бы интересно услышать. — И капитан Крокс повернулся к Баюну.

Робот-нянька притянул к себе Андрея и Лависсу и обнял их.

— Сколько веревочка ни вейся, а конец будет. Ста смертям не бывать, а одной не миновать, — сказал он.

— Пословицы — это отлично. Но я так и не понял, что ты предлагаешь? — настаивал пират.

— Я предлагаю вот что: отправить Лависсу, Андрея и Василису на планету копачей, где им не будет угрожать опасность, а нам лететь на Деметру и биться с Пурком. Там осталась мать Андрея, а она — моя воспитанница, я не могу ее бросить, — сказал Баюн.

Голос в его речевом динамике чуть подрагивал от перепадов напряжения.

Никто, кроме самого Баюна, не знал, что в этот момент в памяти старого робота прокручиваются сотни мегабайт воспоминаний, благодаря которым каждая минута его предыдущей жизни и жизни его воспитанников так же реальна, как если бы все происходило в этот миг.